Фанфан отошел, но все еще никак не мог решиться покинуть игорный дом. Шарло и Шнурок вели переговоры с несговорчивыми игроками. Сунув руки в карманы, Фанфан прислонился к стене.
Ла Скумун направился к столу. Толпа игроков тут же расступилась. Он подошел к спорящим и спокойно оглядел мужчину с худым лицом и впечатляющей мускулатурой, не желавшего вставать из-за игрового стола. При виде Ла Скумуна Шнурок и Шарло Щеголь сочли за лучшее отойти в сторону.
– Мы закрываемся, – объявил Ла Скумун.
– Это было бы слишком просто, – отозвался крутой.
– Вас предупредили за полчаса.
– Этого недостаточно.
Ла Скумун обвел взглядом зрителей.
– У тебя много друзей, – улыбнулся он.
– Решаю я, а не они. А я остаюсь.
– Может, ты считаешь, что тебе не дали шанса отыграться? – поинтересовался Ла Скумун.
– Вилланова никогда не выкидывал таких штучек. А вас эти новые манеры заведут очень далеко.
– Ни разу в своей жизни я не отказывался дать человеку шанс, – прошептал Ла Скумун.
Он велел Шнурку принести несколько карточных колод. Шнурок вернулся уже через пару секунд и положил на стол несколько пачек совершенно новых карт.
– Выбирай, – предложил Ла Скумун.
Мужчина посмотрел на окруживших картежный стол игроков и распечатал первую пачку.
– Ну, а теперь что?
– Сколько ты проиграл? – спросил Ла Скумун. Мужчина, похоже, вдохновлялся одним видом зеленого сукна.
– Пятьдесят больших жетонов, – наконец ответил он.
– Эй, минутку! – вмешался Шарло, отлично знавший, что этот игрок никогда не имел такой суммы.
– Откроем по карте. Если выиграешь – заведение компенсирует тебе все потери. Проиграешь – уйдешь с тем, что имеешь сейчас.
– Сначала я хочу увидеть бабки.
Кто-то кашлянул. От такой наглости черты Ла Скумуна стали резче. Шнурок мысленно спросил себя: сколько трупов им придется перетаскивать. Ла Скумун кончиками пальцев разложил в ряд всю колоду и перевернул одну карту. Выпала пятерка бубей.
Вокруг стола поднялся и тут же смолк ропот. Игрок не двигался.
– Твой ход, – предложил Ла Скумун.
Выпавшая пятерка была слабым началом. Продолжение не предвещало Ла Роке ничего хорошего: три шанса были за то, что его соперник вытянет карту меньшего достоинства и сорок восемь за то, что – большего. Шнурок спросил себя, где Ла Скумун возьмет такие деньжищи.
Мужчина взял карту, маленький красный прямоугольник рубашки которой четко выделялся на зеленом сукне. Игрок пока не переворачивал ее, а, слегка прижав указательным пальцем, возил туда-сюда по столу. Через минуту он прервал это занятие и взялся за другую карту.
