Дворовые будни, или Дьявольское ассорти
На землю плавно опускался вечер, а с ним животворная прохлада которая несла облегчение измученным дневной жарой улицам. Жители города постепенно растворялись в серых сумерках. Полная луна показалась на небосклоне, мёртвым бельмом освещая многочисленные унылые дворы. В одном из них, самом запущенном и мрачном, к бледному свету луны добавлялось холодное мерцание фосфоресцирующей полугнилой колоды, на которой сидело двое и неторопливо беседовали.
— Что то сыро сегодня, — чихнув сказал один, — Вот и артрит даёт о себе знать.
— Ты прав, Колян, — ответил другой, — Покурим, что ли, для сугреву.
Он порылся в нагрудном кармане и выудил оттуда помятую пачку сигарет.
Как раз две штуки осталось, — сказал он, разлепив влажные края пачки. Вытряхнув сигареты на почерневшую ладонь, протянул одну своему собеседнику.
— Закуривай, Коля, — произнёс он с зажатой в зубах сигаретой, зажигая спичку о жёлтый ороговевший ноготь большого пальца.
Трепетный огонёк осветил глубоко запавшие щёки друга, когда тот склонился над поднесённой спичкой. Прикурив сам, Лёня жадно затянулся.
Некоторое время они оба молчали, задумчиво разглядывая задний фасад пятиэтажного дома погружённого во тьму. Из задумчивости их вывел свет, вспыхнувший в одном из окон последнего этажа. На фоне яркого прямоугольника возник чей то силуэт и раздался звук открываемого окна.
— О, — протянул Лёня, вынимая наполовину выкуренную сигарету, — Костик объявился.
— Может сегодня у него получится, — с надеждой проговорил Коля взглянув на окно.
— Вряд ли, — усомнился Лёня, — он уже неделю пытается!
В это время Костик выбрался на подоконник и нерешительно топтался, поглядывая вверх, на Луну, светящую сквозь листву гигантского тополя, что рос во дворе, то вниз.
— Что-то Вася задерживается, — сказал Коля, щёлкнув крышкой карманных часов, и в это мгновение в лунном свете мелькнула летящая тень. Громко хлопнув крыльями тень круто взмыла и исчезла в ночном небе.
— Вежливости у Васи не отнимешь, — затаптывая окурок, проговорил Лёня, — Всегда здоровается!
— Это точно, — добавил Коля и отброшенный в сторону окурок угодил в дупло тополя.
— Ты опять за своё! — прозвучали единственные нормальные слова среди набора ожесточённых ругательств. Из дупла высунулось лицо тролля, искажённое злобной гримасой. Он стряхивал искры с тлеющей бороды недовольно косясь на друзей.
— А за чьё? — с невинным видом поинтересовался Коля и усмехнулся.
