— Что ты стоишь, как истукан? — крикнул Столяров.
— Я думаю, Миша.
— О чем, если не секрет?
— О том, куда бы сейчас ломанулся Пух со товарищи, будь они живы. Баркас — это должно быть надежно, но к нему не успеть. Лесопилка ближе, хотя не факт, что там можно укрыться. Не помню…
— Что ты сказал?!
— Я не помню, можно ли переждать выброс на лесопи… — Гарин прикусил губу. — Не обращай внимания, со мной это уже не впервые. Просто пытаюсь рассуждать.
Хор тонких сирен продолжал занудно пиликать, спокойным рассуждениям это не способствовало.
— Так… так… Мы подходили к складу, справа снова показался край бывшего водохранилища. Оно тут близко, или я уже совсем запутался?
— Близко, — подтвердил Столяров. — Там что-то вроде заводи, похоже на водосброс.
— Вот! — Олег выставил указательный палец. — Водосброс — это большая труба. В ней целая банда поместится. Но не сегодня, конечно. Только надо будет гранат покидать, — добавил он скороговоркой. — Неизвестно, сколько там тварей приютилось, могли со всей округи сбежаться. Выброс-то они лучше любого прибора чуют.
Небо темнело на глазах. Тучи слетались голодными коршунами, с каждой секундой погружая окрестности во мрак. Вверху что-то загрохотало без всякого намека на дождь. Потом ударило снова и долгим гулом раскатилось по округе. За лесом сверкнула первая зарница, но не с электрическим голубым отливом, а тревожно-красная. Будто заражаясь от нее смертельной болезнью, небо стало румяниться.
Индикаторы выли без остановки.
Гарин и Столяров неслись к впадине береговой линии, придерживая перегруженные трофеями рюкзаки, чтобы те не отбили спину. Рюкзаки все равно долбили в позвоночник, автоматы спереди стучали в грудную клетку, но все это было не важно. Сейчас Олег мог думать лишь о том, чтобы догадка о водосбросе не превратилась в пшик, чтобы на месте трубы не оказался обычный затон, кишащий мелкой насекомой мразью, которой очень скоро придет хана. И еще он радовался тому, что послушался циничного опера и разул покойника. Высокие ботинки были на удивление мягкими и удобными. Его собственная обувь при таком неистовом беге давно бы слетела, Олег напоролся бы на ветку или острый камень, захромал, потерял скорость и тогда точно не успел бы…
— В трубу! Ныряй! — заорал рядом Столяров.
Приказав здравому смыслу заткнуться, Гарин сиганул с откоса и закатился в бетонное жерло. Следом влетел Михаил, больно ударил его полбу чем-то металлическим, извинился, выматерился и, схватив за воротник, поволок дальше по трубе, прочь от открытого входа. Несколько секунд они исступленно ползли в черную глубину сухого водозабора — помогая и мешая друг другу одновременно. Вскоре в тоннеле наметился плавный изгиб, и это открытие было настолько радостным, что преумножило силы, вернее, помогло быстрее потратить их остатки.
