Михаил посмотрел на меня, не зная, что ему делать, а потому выбор у меня был небольшой. Я не мог просто так «слить» его на глазах у всех, и потом во всем этом была часть и моей вины.
– Андрей, может быть, мы все-таки дадим возможность Михаилу выступить?
Андрей внимательно посмотрел на меня.
– Пожалуйста. Я как раз пойду сделаю несколько звонков и вернусь на последние десять минут. К выводам. Михаил, ничего личного, просто я неплохо знаком с методикой Six Sigma[10], а она, я полагаю, и будет составлять большую часть вашей презентации, – Михаил покраснел и опустил голову.
Андрей отодвинул кресло и вышел из конференционного зала, тихо прикрыв за собой дверь. Насчет методики, кстати, он оказался прав. Как всякое новое чудодейственное средство, ее стали прописывать от всех болезней, и никакая презентация без нее уже не обходилась.
После совещания, на котором он проехал по нам асфальтоукладчиком, Андрей поручил мне совместно с директором по продажам подготовить план по увеличению продаж, а финансовому директору план по сокращению расходов. Я позвонил его помощнице Жене и спросил, могу ли я с ним поговорить. «Да, – сказала она через секунду, – он тебя ждет». Это прозвучало так, как будто он и не сомневался, что захочу с ним поговорить.
Андрей сидел за круглым столом, пил чай и читал «Спорт-экспресс».
– Садись, чай будешь?
– Я бы лучше кофе.
– Попроси Женю сам, мне вставать лень. Пришел высказать свое неудовольствие? – это уже газету в сторону, глаза в глаза.
– Скорее недоумение.
– Давай высказывай.
– Зачем было размазывать этого несчастного придурка Мишу, когда в конечном счете это моя вина, и ты спокойно мог мне все это сказать один на один.
– Угу. Объясняю. И буду объяснять до тех пор, пока не увижу, что ты начал понимать, или до тех пор, пока не увижу, что объяснять бесполезно. Первое. Ответ на вопрос содержится в самом вопросе. Если он придурок, надо, чтобы кто-нибудь ему открыто это сказал. Желательно при коллегах. Ты сам бы этого никогда не сделал. Так?
– Не сделал бы. И сейчас не понимаю, зачем при всех унижать человека.
– То есть в твоем политкорректном словаре говорить правду приравнивается к унижению?
– Хорошо, не унижать, но зачем при всех?
– Скажи, мы хотим, чтоб этот Миша у нас дальше работал?
– В перспективе, наверное, нет.
– В какой перспективе? Месяц? Три? Год?
– Ну, наверное...
– Ну, наверное, ты об этом еще не успел подумать, – перебил Андрей. Тон его изменился, взгляд был тяжелым и холодным. – Костя, ты сейчас хороший специалист по игре soft-ball, а предстоит тебе играть в hard-ball
