– Хотелось, чтобы все было по-хорошему. Я ведь жениться на тебе собирался.
– А то, что сейчас произошло между нами, ты считаешь хорошим? – с содроганием произнесла Марина.
– А чего плохого? – изумился Павел. – Обычная семейная жизнь. Половая... так сказать... Тебе привыкать надо...
– Привыкать не буду! – заявила Марина, села на постели и опустила на законное место задранные к самой шее новенький кружевной бюстгальтер и нарядную блузку свадебного костюма.
– В смысле? – удивился ее муж и тоже сел, спустив голые ноги на пол и даже не собираясь чем-нибудь прикрыться.
Марина надела трусики и колготки со спущенными петлями. Когда она взялась за юбку, Павел очень удивленно спросил:
– Ну и что это означает?
– Это означает, что в понедельник я подам заявление о разводе, – ответила она.
– Да ну? – расхохотался он. – И кто ж у тебя его примет? Только в пятницу расписались!
– Даже если нас не разведут, то... – Марина посмотрела на Павла очень серьезно и уже совершенно бесстрашно, – мне на это решительным образом наплевать. Жить с тобой я все равно не буду.
– Как это?! – встревожился наконец Павел и даже соизволил надеть плавки. – Да ты что, Маринка?! Не глупи! Я же ничего не сделал такого, чтобы...
– Ты жестоко изнасиловал меня, Паша, только и всего!
– Да ладно тебе... это же обычное дело...
Не отвечая, она натянула юбку и вышла из спальни. Павел бросился за ней следом, так громко уговаривая ее одуматься, что в коридор из своей комнаты выскочили его встревоженные родители.
– Что происходит, Павлик? – спросила Маринина свекровь Галина Павловна, кутаясь в наскоро наброшенный на ночную рубашку халат.
– Да она с ума сошла! – выкрикнул Павел. – Уходит от меня, потому что... В общем, сами у нее спросите, чего ей вдруг взбрендило...
Марина молча натягивала сапоги.
– Мариночка! Да что случилось-то? – бросился к невестке свекор Аркадий Матвеевич.
Марина, застегнув непослушными пальцами плащ, сказала:
– Прощайте, – и вышла за дверь квартиры, в которой еще сегодня утром собиралась жить долго и счастливо.
* * *
И сам Павел, и свекор со свекровью несколько раз приходили домой к Марине, пытаясь уговорить ее вернуться. К их настоятельным просьбам вскоре присоединились Маринины родители, которые пребывали в самом мрачном настроении, поскольку дочь в первую же брачную ночь сбежала от законного мужа и теперь, ничего им не объясняя, целыми дням лежала на диване с мрачным лицом и ни на какие уговоры не реагировала. На все просьбы родственников обеих сторон Марина отвечала молчанием, а через месяц отпуска, который должен был стать для нее медовым, она поднялась с дивана, надела черный костюм с черной же блузкой и отправилась на работу с таким лицом, будто у нее разом умерли все родственники. В своем отделе она сказала сослуживцам, что со свадьбой они с Епифановым поторопились. После этого сообщения окинула всех присутствующих таким испепеляющим взором, что никто больше ни о чем не решился ее спросить, а заботливый начальник (разумеется, только лишь из сочувствия) сразу подсунул ей договор на серьезную длительную работу, дабы девушка врачевала свои душевные раны неутомимой трудовой деятельностью.
