Когда наконец Чарлз выбрался на сушу, ноги его дрожали и сердце работало, как перегретый мотор, на предельных оборотах — вот-вот захлебнётся. Подняв выброшенную морем доску, он направился к растянувшемуся на горячем песке Роберту. У приятеля вид был куда бодрее. С деланной небрежностью он поинтересовался:
— Как впечатление?
— Боялся, не выберусь: закрутило. — Но откровенничать не стал, продолжил весело: — А в общем, купание на Гавайях — удовольствие ни с чем не сравнимое. И главное, здесь этим спортом можно заниматься круглый год. Жаль только, отпуска остается всего три дня.
Слова Чарлза заглушила «аэрокобра». Она пронеслась над пляжем на малой высоте и, накрутив серию восходящих бочек, растворилась в синеве.
Роберт проводил самолет взглядом.
— Знаете, сэр, а мне полетать захотелось…
— Разве у тебя бывает настроение, когда не хочется летать?
— Иногда бывает… Когда несколько летных смен подряд высидишь в кабине.
— А мне кажется, никогда не налетаюсь. Когда я впервые поднялся в небо, то сразу понял, в чем мое призвание. И занятия в университете стали проформой, лишь бы родителей не злить.
— И переходил бы сразу в военное училище.
— Не так-то просто было это сделать. У родителей не нашлось знакомых президентов и сенаторов, чтобы получить для меня рекомендации. Да и не особенно одобряли они мой выбор…
Солнце пригревало. Роберт перевернулся на спину.
— Как бы нам не подгореть…
Рядом послышался женский смех. Чарлз приподнялся. Мимо, направляясь к воде, шли две молодые женщины. Одна — худенькая, с веснушками на лице, другая — упитанная, смуглая и большеглазая, как индианка. На женщин с вожделением заглядывались бездельники, усыпавшие пляж.
— Послушай, Боб, ты не знаешь эту мисс? — Чарлз кивнул на красотку.
Роберт взглянул и ловким, кошачьим движением распрямился.
— Хелло, Кэт! Идите загорать к нам.
— Боб? Сто лет тебя не видела! Позагораем. Но сначала мы искупаемся.
— Сегодня сильная волна.
— А я люблю такое море.
— Кэт, возьмите меня с собой. Вам нельзя в море без охраны. — Все тихоокеанские акулы сбегутся на такой лакомый кусочек.
— Ты по-прежнему несносный, Боб, — погрозила Кэт, одновременно постреливая глазами в сторону Чарлза. — Это твой приятель? Познакомь его с Мэри. — Она дотронулась до руки худенькой подружки. — Кстати, ты, Боб, тоже с ней незнаком. Прошу любить и жаловать. Это Мэри Честер, моя кузина из Хьюстона.
— Роберт Харрис, летчик-истребитель. Родился в Ок-Хилле, Восточная Вирджиния.
