Мне удалось увидеть его лишь мельком: огромные гондолы двигателей, под воздействием стихий лишившиеся краски, искрящиеся инеем. Командная рубка почти полностью затянута льдом, солнечные блики вспыхивают в заиндевевших иллюминаторах. На наружной оболочке едва видны полустёртые ветрами буквы: «Гиперион».
— Это он, — выдохнул я.
От одного только взгляда на него меня пробрал озноб. Как он мог оказаться здесь, на такой высоте? Какая призрачная команда ведет его по небесам все эти сорок лет?
— Теперь он наш! — заявил капитан. — Мистер Домвиль, отметьте его место на карте! Приготовьтесь сбросить часть балласта, мистер Куртис.
— Сэр, мы уже на максимальной для нас высоте, — напомнил ему старший помощник.
— Это «Гиперион», мистер Куртис. По слухам, это прямо-таки летающий клад. Я намерен предъявить свои права на спасательное вознаграждение.[1] Мы возьмем его на буксир!
Его речь не снискала восторженных возгласов, но и возразить никто не осмелился.
— Мы уже сбросили почти весь балласт, — настаивал встревоженный мистер Куртис. — Чтобы добраться до него, придется сбросить остатки.
— Пусть. «Гиперион» будет нашим балластом, когда мы спустим его вниз.
— Но нам ведь придется стравить ещё сколько-то гидрия, чтобы не разорвало газовые отсеки.
— Верно, мистер Куртис.
— Сэр, когда мы спустимся, то можем оказаться слишком тяжелыми.
— Топливо тоже можно сбросить. Выполняйте мои приказы. Это всё, что от вас требуется.
Я следил за их перепалкой едва дыша, потому что видел, что капитан Тритус одержим идеей добраться до «Гипериона». Он готов рискнуть своей жизнью, и нашими заодно, ради этого шанса разбогатеть. Когда мистер Куртис ничего больше не ответил, я не смог сдержаться:
— Сэр, если мне будет позволено сказать…
Он сверкнул на меня глазами, но ничего не сказал, и я поспешил продолжить:
— На высоте в двадцать тысяч футов «Бродяга» может пострадать. Его двигатели не рассчитаны на неё. А команда…
— Довольно, мистер Круз! Запомните, вы стажер и находитесь здесь только с моего дозволения.
— Сэр, но я боюсь, что гипоксия…
— Ступайте на свое место и держите рот закрытым! Я сообщу об этом нарушении субординации. Я не намерен цацкаться с плохо воспитанными сопливыми мальчишками из Академии!
Я с пылающим лицом пошел к столу для прокладывания курса. Остановить капитана Тритуса мог разве что мятеж.
— Мы сыграем в «спешащего домой ангела», — объявил капитан экипажу.
«Спешащий домой ангел» означает крутой и очень быстрый взлет — словно ангел торопится вернуться на небеса — и применяется обычно только в чрезвычайных ситуациях. Я предположил, что капитан надеется: если проделать это быстро, мы меньше пострадаем от высотной болезни при подъеме. Он пытался надуть мать-природу.
