Мистер Куртис, словно во сне, побрел к пульту управления газовыми отсеками, и я не выдержал, глядя, как медленно он двигается. Все газовые отсеки могли разом взорваться в одно мгновение. Никто, похоже, не собирался помогать ему, и я кинулся к пульту и начал открывать вентили. Мистер Куртис добрался наконец до пульта, и совместными усилиями мы стравили достаточно гидрия, чтобы предотвратить следующий взрыв.
— Спасибо, мистер Круз, — устало сказал он.
Теперь меня уже по-настоящему трясло. Я худой, и у меня нет жировой прослойки для защиты от стихий. Кончики пальцев онемели. Поле зрения сузилось до узкого коридора. Когда в командной рубке заревел сигнал тревоги, мне понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что я такое слышу, как будто даже мысли начали замерзать и цепенеть.
— Двигатель номер… два… вышел из строя, — с трудом выдавил мистер Беатти между приступами кашля.
Моторы задыхались в разреженном воздухе, как и мы.
— Держите курс, — приказал капитан Тритус.
Новый тревожный сигнал принялся вторить первому.
— Сэр, — сказал мистер Куртис, — четвертый двигатель встал.
— Мы почти на месте, — ответил Тритус. — Нам осталось только завести на него несколько концов, и можем спускаться.
Я взглянул на мистера Куртиса: лицо его сделалось землистого цвета, губы посинели.
— Сэр, — прохрипел он, с трудом выдавливая из себя каждое слово, — у нас… осталась… половина двигателей. Мы наверняка… лишимся их всех… если будем продолжать. — Больше Куртис не мог сказать ничего, он опустился на корточки и свесил голову на грудь, тяжело дыша.
— Держите курс, всё отлично, — пробормотал Тритус. — Он уже рядом. Вообразите их лица…
В окна командной рубки я видел его, «Гиперион», угрожающе надвигающийся на нас. Сверкающие инеем огромные бока. Черные иллюминаторы. На миг в голове у меня словно помутилось. Что, если он и вправду набит сокровищами? Он так близко, и разве трудно забросить на него несколько линей и оттащить в порт? Какова будет моя доля? За одним из черных окон «Гипериона» возникло расплывчатое бледное лицо, и я потрясённо вздрогнул. Моргнул, и уже не видел ничего, кроме льда.
Я повернулся к столу. Мистер Домвиль скорчился на полу. Я двинулся к нему, и казалось, что я иду в воде, каждый шаг давался медленно и с усилием.
— Мистер Домвиль! — Я перевернул его на спину. Он не ответил. Лицо его было серым. Мои онемевшие пальцы едва смогли нащупать пульс на его горле.
— Капитан, мистер Домвиль потерял сознание!
