Он вытянул ноги и указал на стопу.
Прошло пять минут. Фрэнк сам себя определил в защиту - в атаке и без него было много народу. Играли шесть на шесть человек, два тайма по двадцать минут. Поначалу Фрэнк играл ничего, жестко выцарапывал мяч у нападающих, устойчиво держался на ногах. Но уже через двенадцать минут он попросил замену, так как почувствовал, что сердце устает и голова кружится. Лиз с Патриком сидели на траве и были в числе болеющих. Фрэнк отошел в другую сторону, попил водички, прислонился к стволу дерева.
Его команда заработала пенальти. Алекс вызвался бить его, судья отсчитывал одиннадцать метров.
- Ну, сейчас он им задаст! - вслух произнес Фрэнк. Рядом с ним никого не было, и он сказал это просто так - чтобы похвалить себя в случае удачи.
- Он не забьет, - услышал он знакомый голос позади себя. Фрэнк обернулся и увидел сидящего на траве Рудольфа.
- Вы? Откуда? - изумился он.
- Я живу неподалеку.
- Раньше я Вас здесь не замечал.
- Хотите пари? Он не забьет.
Алекс наметил точку, в которую будет бить, и совершил разбег.
- Вы не знаете его, - возразил Фрэнк, - Алекс отлично играет. Пенальти всегда было его коронкой.
- Только не сегодня, - улыбнулся Рудольф.
Алекс с силой ударил по мячу, вратарь, не успев ничего понять, не шелохнулся - соперников спасла штанга. Со стороны болельщиков раздались огорченные вздохи, сам Алекс обхватил голову руками и от досады пнул ту самую штангу.
- Надо же! - удивился Фрэнк.
- Ничего удивительного. Я ведь знал, что он не забьет.
- Каким образом? - Фрэнк сел рядом с негром, который носил все тот же свитер и все те же аккуратно выглаженные брюки.
- Слишком уверен в себе. Самовлюбленность. Это видно по каждому касанию мяча. С ударами медлит, стремится сыграть красивее, не уважает соперников, и в итоге упускает шансы. Ругает партнеров за неточные пасы, хотя сам делать передачи толком не умеет.
- Вы что, играли в соккер?
- Нет, Фрэнк. Я просто очень хорошо знаю людей.
Фрэнку стало неуютно и он заерзал на траве.
- Давайте сменим тему.
- Давай.
Тут, к изумлению Фрэнка, к ним подбежала озорная чернокожая девчонка лет семи.
- Деда! Тебя мама зовет!
- Сейчас подойду, Люси. Иди, продолжай играть, милая! - он поцеловал ее в лоб и, погладив ее волосы, отпустил. У Фрэнка были квадратные глаза, когда он наблюдал за этой такой естественной и убедительной процедурой.
