– В этом их главное достоинство, – заявил Поль. – Я хочу работать на контрасте объема и различных материалов. – Его лицо просветлело. – Например, вот это. – Он протянул ему эскиз облегающего платья в комплекте с объемным пальто. – Платье бархатное, оно прилегает к телу, как вторая кожа, пальто из атласа и свободно, как река. Понимаешь, что я имею в виду?
– Нет, – сознался Анри. – Объем? Тебе следовало стать архитектором, а не модельером.
– Модельер и есть архитектор одежды, – возразил Поль. – Только он выражает себя в ткани, а не в кирпиче и строительном растворе.
– Давайте ближе к делу. – Анри взял в руки карандаш. – Тебя ведь никогда не волновала практическая сторона дела.
Поль покраснел, и Аликс поняла, как трудно ему сдержаться.
– Как вы назовете коллекцию? – торопливо спросила она.
– Это уж пусть сын решает.
– Не знаю, – пробормотал Поль. – Назовите, как хотите.
Опасаясь, что если ей сейчас не удастся смягчить обстановку, то коллекция вообще не появится на свет, Аликс изо всех сил старалась что-то придумать. Ее вдруг осенило, и она прищелкнула пальцами:
– А что, если «Феникс»? Новая коллекция возрождается из пепла старой! Да пресса из этого конфетку сделает!
Анри задумался:
– Мы должны быть очень осторожны. Напрямую обвинить Бетти Виллерс мы не можем. Можем лишь сказать, что у нас украли эскизы, и пусть люди сами думают. – Он повернулся к мадам Лелонг. – Нам нужно сказать об этом сотрудникам. Пригласите всех через десять минут в салон. А ты, Поль, позвони в Гаранс во Францию и расскажи Пьеру Дюбуа, что случилось. Скажи, что нам немедленно требуется весь запас его лучших материалов. Тех, которые он припрятал для следующего сезона. Наша коллекция, хотя и небольшая, все-таки появится!
Поль и мадам Лелонг вышли из комнаты, и Аликс с восторгом посмотрела на Анри:
– Я рада, что вы отказываетесь признать поражение.
– В моем лексиконе нет такого слова. – Он протянул ей раскрытый портсигар, но она отрицательно покачала головой, хотя не могла не показать своего восхищения – настолько вещь была хороша.
– Чудо какое! Французский?
– Работа французская. Сделано на Сейшельских островах. Я там родился. Там лучшие в мире черепаховые панцири.
– Я думала, вы родились во Франции.
– Я хотел, чтобы люди так думали. Но родился я на Сейшелах и жил там до восемнадцати лет.
Дверь открылась, и мадам Лелонг, задыхаясь, вошла в комнату:
– Вас все ждут, месье Дюваль.
Как актер перед выходом, Анри расправил плечи, вытащил из рукавов сверкающие белые манжеты и зашагал к выходу.
