- Я хочу пить. Дай мне, пожалуйста, воды.
Я принес ему воды, и он сказал:
- Спасибо. - Тимоти взял кружку, а затем неожиданно добавил: Очень жарко.
- Точно! - воскликнул я, удивленный его новой фразой.
Тимоти выпил воду, а последние несколько капель вылил себе на раскрытую правую ладонь и стал водить по лужице пальцами левой руки. Затем он вдруг обратил лицо к Мэри и, сделав в сторону ее манежа два шага, повернул голову ко мне. Я тоже подошел к манежу, и Тимоти коснулся моего запястья. Я вытащил Мэри из манежа и отнес на крыльцо. Затем перенес на крыльцо манеж и посадил в него Мэри.
Тимоти сел на то место, где был манеж, взял пригоршню земли и отбросил ее в сторону; затем взял еще пригоршню и еще. Видя, что Тимоти занят, я взял сестренку на руки и потащил умываться перед обедом. Вернувшись чуть позже, я увидел, что Тимоти вырыл в земле яму и продолжает свое занятие. Я взял его за руку и сказал:
- Время обеда, Тимоти. Пойдем есть.
Пообедав, он вернулся к яме и принялся за свое. Я дал ему большую ложку, с которой частенько играла Мэри, и старый нож со сломанным лезвием. Этими нехитрыми инструментами Тимоти выкопал к вечеру яму такой глубины, что, пригнувшись, мог полностью в ней скрыться. На крыльцо вышла мать с Мэри на руках и пожаловалась:
- Он испортит нам лужайку перед домом. - Стремясь скрыть слезы, Ма рассмеялась. - Испортит нашу лучшую лужайку!
Уже совсем стемнело, и зной спал, когда до нас донеслись цокот копыт и скрип колес.
Домой вернулся отец! Мы побежали ему навстречу. Лицо отца было покрыто пылью, но при нашем появлении оно озарилось улыбкой.
Я заглянул в телегу. Только половина бочек была наполнена водой.
- Тебе не хватило денег? - спросил я, поразившись тому, что кто-то ставит свое желание разбогатеть выше человеческих жизней.
- Колодцы почти иссякли, - объяснил отец. - Возле них собралась целая толпа, и каждый получил свою, хоть и небольшую долю.
Мы с отцом распрягли лошадей, отвели их в конюшню и напоили, но бочки с водой оставили до утра на телеге. Подходя к дому, мы увидели голову Тимоти, высовывающуюся из ямы.
- Что происходит? - спросил отец.
- Тимоти копает яму, - ответил я.
- Мог бы найти для этого место подальше от дома, - заметил отец и вошел внутрь.
Я позвал Тимоти и помог ему выбраться из ямы. Парень был перепачкан землей с головы до пят, и я отчищал его так долго, что, когда мы вошли в дом, отец уже почти закончил ужин.
Этим вечером мы долго сидели за столом, но не читали и почти не разговаривали. Тимоти сидел подле меня, положив пальцы на мое запястье.
