ОХРАННИК: И двоих подстрелили, Китайца пацанов.
ЧУЖАЯ: Ну и что с того?
ОХРАННИК: Они там одного штриха караулили – а тут сзади по машине начал кто-то хуярить. Ранил обоих, в реанимации лежат. Один ходить не будет – в позвоночник попали. Сзади зашел какой-то, и волына с глушителем – никто и не рюхнулся.
ЧУЖАЯ: Понятно. А что за штрих?
ОХРАННИК: Я делов не знаю, но Рашпиль вообще стал черный, ни с кем не базарит.
ЧУЖАЯ: Ну, дело такое. Смотри, знаешь дохуя, – как бы он тебя перед войной не слил.
ОХРАННИК: Честно сказать, – только поэтому я с тобой и базарю. Я подумал, подумал, в натуре, все передо мной как-то странно загнулись. Армян вообще не пил водку, – а отравился паленой. Ну на хуй ему паленка, мог коньяка накатить – на себе не экономил. Ну и другие тоже странно.
ЧУЖАЯ (сухо, желая закончить этот разговор): Вот лавэ (показывает две пачки):.
ОХРАННИК: Завтра сходняк будет. Только старшие, бригадиры. В магазине, в «Русалке». Там два выхода, один в проходняк. Рашпиль всегда туда выходит, остальные – через торговый зал. Машина во дворе стоять будет, в соседнем. Гриня ждет всегда в машине. Мы до машины вдвоем идти будем.
ЧУЖАЯ: Хорошо. Как начнется, – сразу падай на землю, стрелять не будут. В смысле – по тебе.
ОХРАННИК: Хуя. Пусть стреляют, я в бронике. Падать не буду, это лишаковое движение. Я в ответ стрельну пару раз, если по мне не будут стрелять, – я целиться не буду, а если попадут, – пусть пеняют на себя, буду прицельно.
ЧУЖАЯ: Договорились. Все будет нормально, ты живой нужен. Как все закончится, тебя примут мусора, имей в виду. Так ты одну десятку им отдашь, через пятнадцать суток выйдешь. Потом – выйду на связь. А десятку тебе вернут, что мусорам уйдет.
ОХРАННИК: «Вернут»… Может, добавят?
ЧУЖАЯ (смеется): Ну да… Прокурор добавит. Не знала, что ты юморист.
ОХРАННИК: Давай лавэ.
ЧУЖАЯ: Держи, братыло.
ОХРАННИК: Не боишься, что я профуфлил?
ЧУЖАЯ: Нет.
ОХРАННИК: Тогда все.
ЧУЖАЯ: Удачи, броненосец.
Чужая и Шустрый, на дебаркадере, в постели. Коньяк, еда из валютного магазина. Шустрый наливает себе коньяка в тонкий стакан.
ЧУЖАЯ: Все, Женька. Можем валить отсюда.
ШУСТРЫЙ: Поедем. Ты с мусорами договорилась за Артура?
ЧУЖАЯ: Считай, договорилась. Ну, они и зарядили…
ШУСТРЫЙ: Сколько?
ЧУЖАЯ: Миллион.
ШУСТРЫЙ (смеется): Таких денег не бывет. У Рашпиля и то только триста тысяч было.
ЧУЖАЯ: Бывают такие деньги, и такие цены бывают. У прокуроров бывают, у мусоров. У жирных клопов бывают. Рашпиль – мелочь.
