Мужчина смотрел на Илью ошалевшими глазами. Он что-то пытался сказать, но не успел.
– Ну, получай! – крикнул Илья и ударил его в челюсть.
Мужчина свалился в песочницу. Илья прыгнул за ним, приподнял и ударил еще раз.
– Получай! Ты хотел?! Получай! – он рычал и бил его, рычал и бил. – По лицу ее?! Получай!
Потом, тяжело дыша, вылез из песочницы и оглянулся – на перекрестке прохаживался милиционер. Он был очень углублен в себя. Мужчина в песочнице зашевелился и сел. Из разбитого носа его капала кровь. Он вытирал ее руками.
– Слушай, – хрипло сказал он. От крови его лицо еще больше напоминало лицо боксера. – Значит, все неправда?
– Иди... к... матери! – выкрикнул Илья. Остервенелая ненависть к мужу Наташи, обуявшая его неожиданно, как приступ, исчезла. Было стыдно и гадко. От вида крови и от сознания, что он впервые избил человека, его мутило.
«Молодец, рыцарь! – с отвращением подумал он о себе. – Любо-дорого глянуть...»
Не вылезая из песочницы, мужчина бормотал:
– Значит, это неправда... Господи, это неправда.
– На, – сказал Илья, доставая платок. – Прижми...
Мужчина послушно взял платок, прижал его к лицу.
– Голову закинь, – приказал Илья. – Сейчас пройдет.
– Не, – ответил тот, – это с детства... нос слабый. Когда в футбол играли, вечно мне... мячом...
Илья, присев на песочницу, тоскливо ждал. Он был похож на пацана, который, и сочувствуя, и скучая, ждет, когда дружок перестанет хандрить, и они побегут снова гонять мяч по дворовому футбольному полю.
– Все, – сказал мужчина. – Прошло, кажется... Спасибо.
– За что спасибо? – грубо спросил Илья, не глядя на мужчину.
– За платок... Я верну... Наташа постирает, ия...
Илья, махнул рукой, поднялся и пошел прямо на милиционера. Не дойдя до него, Илья остановился у автоматов газ-воды, бросил монетку и, дождавшись, когда наберется вода в стакан, вылил ее на руки, провел руками по лицу. Щека ныла, должно быть, ударился о грибок. К нему неторопливо подходил милиционер. «Заметил», – подумал Илья.
– Что, я нарушил? – вызывающе грубо спросил он.
– Что нарушил? – равнодушно спросил милиционер. Это был пожилой уставший человек.
– Неважно, что-нибудь... Но учтите – трешки у меня нет, значит, я пойду в отделение.
Милиционер посмотрел на Илью безразличным взглядом. У него были опухшие в красных прожилках глаза – рано встал на пост – и проговорил негромко:
– Пойди проспись, сопляк.
Он бросил монетку в прорезь автомата и ждал, когда наберется вода.
* * *
