И в таком духе он болтал всю дорогу, я дремала и изредка, сквозь дрему, вставляла «да ты что?», «вот, значит, как», «угу», «нет, я не сплю», «ты говори, говори». Пару раз останавливались кофе попить, который Ленька предусмотрительно налил в термос, а в десять утра мы уже стояли около моего дома в Черемушках. Я простилась с Грачевым, и он отправился к какому-то корешу спать перед обратной дорогой.
Кира Кирилловна встретила меня как родную, всю обцеловала, обобнимала и спросила: «Ты насовсем, надеюсь?» «Не знаю», – ответила я. Она тут же стала жарить свои знаменитые сырники и рассказала, что комната моя сдается, студент платит регулярно, выгонять его нет никакого резона и предложила пока пожить в ее комнате. Мне было абсолютно все равно. Я мечтала только лечь и поспать. Поэтому, как только наелась, упала на диван Киры Кирилловны и вырубилась намертво.
Проспала я практически сутки, с редкими подъемами в туалет, съедением сырников и ответами Кире Кирилловне, что я не больна, просто очень хочу спать. Пришла в себя только утром следующего дня. Кира Кирилловна была счастлива и говорила, не останавливаясь, но я даже не слушала, о чем она щебечет. Просто смотрела на нее и иногда улыбалась. Никто никогда за мной так не ухаживал.
Я согласилась пожить у нее, и обе выиграли от совместного проживания. Мне не хотелось оставаться наедине со своими мыслями, и во всем своем организме я чувствовала невероятную усталость, так что большую часть времени я проводила на диване, либо дремала, либо читала женские романы, которых у Киры Кирилловны было в избытке, либо ела всякие вкусности, приготовленные моей доброй соседкой, иногда мы перекидывались в дурачка, а то она бралась обучать меня раскладывать пасьянсы.
От меня требовалось слушать ее, хвалить обеды, ужины и завтраки и иногда вымыть пол во всей квартире. Через день после моего побега я позвонила Маше и сообщила, что со мной все в порядке, просто какое-то время буду отсутствовать. Она рассказала, что в городе шухер – арестовали сантехника Виталия Парфенова по обвинению в хулиганских действиях в отношении должностного лица – мэра города Ежовска.
– Перед мэрией стоят пикеты с лозунгами: «Свободу Парфенову!», «Егозин! Вспомни о совести!» Опять подтянулись журналисты из Москвы и ждут развития событий.
Я попросила Маню по возможности приглядывать за домом и сообщить театральным, что какое-то время посижу в Москве. Она обещала выполнить все на пять с плюсом и похвасталась Илюшкой: растет и уже начал улыбаться. А через тройку дней позвонила Клава Козина и, захлебываясь эмоциями, начала рассказывать о событиях в городе:
