Осколок империи | страница 64



Поняв, что старик-военный тоже «избранный» и вот-вот раскроет их секрет непосвященному, Алеша изо всех сил наступил ногой на тупоносый «баронский» сапог болтуна, заставив того сбиться с шага.

— Что вы делаете, молодой человек? — выпучил тот на юношу выпуклые, как у покойного Государя-императора, голубые глаза. — Вы с ума сошли? Да вы мне всю ступню оттоптали! Да будь я помоложе…

— Прошу прощения за свою неловкость, сударь, — внимательно посмотрел тот в глаза полковнику. — Но я думаю, что разговаривать на ходу вредно для здоровья. Дыхание сбивается и вообще…

Старик открыл было рот, но что-то вовремя сообразил, вспыхнул и отстал на несколько шагов, бормоча что-то про себя. К огромной радости Алексея, «эрудита» произошедший инцидент нисколько не насторожил, только перевел его мысли на иные рельсы и битый час, иногда вставляя «Да-да! Конечно!..», он вынужден был выслушивать точку зрения Семена Дмитриевича на политику английского правительства, «Балканский вопрос» и какой-то неведомый «пивной путч», случившийся пару лет назад в Германии. В Баварии, кажется.

Несомненно, Загоруйко готов был разглагольствовать до самой ночи, если бы не гулкий выстрел, раздавшийся впереди, из-за деревьев, где скрывалась голова колонны. При этом звуке Алексей с трудом вытащил из тугих ножен тесак, а «эрудит» оборвал речь на полуслове и схватился за сердце. Мгновение спустя их обогнали вооруженные карабинами Григорий Иванович и Федор Иванович. Строй смешался, и юноша бросился к своей возлюбленной, побледневшей как смерть, но державшейся стойко и не выпускавшей из рук изящной сумочки.

Причина переполоха выяснилась очень скоро и потрясла всех.

Бездыханный Викентий Савельевич лежал посреди небольшой полянки, сраженный наповал из какой-то древней пищали, прикрученной веревкой к стволу лиственницы. Черная «суровая» нитка тянулась от спускового крючка поперек тропы, и «следопыт», видимо, задел за нее ногой, встав под смертельный выстрел, разворотивший ему всю грудь.

— Западня на крупную дичь, — авторитетно заявил геолог, опершись на карабин, будто на посох, тогда как над телом покойного хлопотали Василиса и один из мужчин, назвавшийся врачом, а Григорий Иванович, прислонив оружие к сосновому стволу, творил молитву, широко крестясь и заведя очи горе. — Варварское изобретение сибирских инородцев. Негодное ружье или самострел привязывают к дереву на звериной тропе, а веревочку маскируют так, чтобы животное наступило и привело адский механизм в действие. Сколько людей гибнет при такой, с позволения сказать, «охоте» — вы бы только знали… Да-а, не повезло нашему Натти Бумпо,