Сухов поднялся на борт «Св. Георгия Победоносца», с ним вместе взошли Ивор и Свен – большего количества варангов навклир вынести не смог.
Олег прошёлся по палубе до самого носа и потрогал рукою медный купол огнепального сифона – тот был едва тёплым. Медная труба-жерло, именуемая пирекболом, то бишь огнемётом, и украшенная разинутой пастью чудовища, стояла зачехлённой, а всё пространство до борта покрывали сырые воловьи шкуры, настеленные для пожарной безопасности.
– Где сифонист? – резко спросил Сухов.
Тут же в палубе отворился люк и наружу выбрался длинный, нескладный парень, обряженный в доспехи. Именно обряженный – шлем ему шёл как корове седло.
– Мы при сифоне поставлены, сиятельный, – доложил парень.
– Звать как?
– Евлогием окрещён…
– Ну-ка, Евлогий… – Олег отодвинул сифониста и спустился по трапу вниз.
Внизу было жарко. Гудело пламя в топке котла, полного ужасной горючей смеси, вонял уксус в бочке – только им и можно было затушить «греческий огонь», вода его не брала.
– Воздуху подкачай, Михаил, – сказал сифонист с палубы.
Полуголый, хорошо сложённый Михаил, блестя потной кожей, молча подошёл к мехам и с усилием принялся работать рукояткой – гудящий воздух, нагретый в трубах, заполнял сифон с коротким шипением, всё повышая и повышая давление.
– Долго еще греть? – спросил Олег.
– Не, сиятельный, – отмахнулся хорошо сложённый. – Уже скоро!
– Надо так сделать, чтобы клапаны открылись в порту Амальфи, не раньше! А то как заревут, сразу тревогу поднимут.
– Сделаем, сиятельный!
Когда Сухов поднялся на палубу, над нею уже курился дымок из топки – тяга была хорошая. Котёл быстро нагревался, издавая утробное бульканье.
– Они что, – спросил Свен боязливо, – «греческий огонь» варят?
– Вроде того, – кивнул магистр. – Нагревают его, а потом горячим воздухом выдавливают.
– Ну, правильно, – оценил Малютка, – не руками ж его давить!
Солнце село, а луна ещё не взошла, когда лодьи с хеландиями вышли на рейд Амальфи. Звёздного света хватило, чтобы в чистом воздухе обрисовать тёмные контуры судов, покачивавшихся на якорях и пришвартованных у пристани. Отблескивала вода, тускло светились огни в окнах домов – город и впрямь поднимался от моря на склон подобием гигантской трибуны, от партера до галёрки.
Смутными тенями мелькали матросы по палубе «Св. Георгия Победоносца», разворачивавшие реи. Почти сливаясь с волнами, скользили лодьи.
«Что ж, – подумал Олег, – все действующие лица уже на сцене. Пора объявлять начало представления!»
