Сухов первым сошёл на берег и неторопливо пошагал к стоянке лодий. Навстречу брели вразвалочку четыре варяга, незнакомые Олегу, кроме одного, – посередке ступал, малость косолапя, Малютка Свен. Он равнодушно скользнул глазами по магистру и вдруг словно запнулся – застыл, как в игре «Фигура, замри!», выпучил глаза и пробасил обалдело:
– Полутролль?.. Живой?!
– Как видишь, – улыбнулся Сухов. – Не ждал, малышок?
«Малышок» восторженно взревел и накинулся на Олега, стиснул со всей мочи.
– Заломаешь, медведь, – просипел магистр. Тело отдалось слабой болью, но Олег не рассердился на простодушного великана.
– А мы думали – всё! – радостно ревел Свен. – Просыпаемся, а тебя нету! Стемид ещё сказал, что вроде как всплеск слыхал! Значит, не утонул-таки?
– Ещё бы Стемиду не слыхать, – процедил Олег. – Эта паскуда во мне дырок понаделала и в море скинула!
– Ну-у?! – выдохнул Малютка.
– Вот тебе и ну… Меня венецианцы подобрали. А то кормил бы я рыб…
Трое варягов, неуверенно ухмылявшихся за широчайшей спиной Свена, разом нахмурились.
– Надо тогда словить Стемида, – сказал один из них, сильно «окая», – брюхо вспороть за такие дела и камнями набить!
– А камешки на костерке накалить, – присоветовал другой. – Пущай погреется перед вечным холодом Хеля![48]
– Пущай, – согласился Олег.
И все пятеро энергично зашагали к лодьям. Два корабля медленно подходили к пристани – «Пардус» и «Финист» – и спускали паруса. Остальные лодьи, скалясь на Региум драконьими пастями, мирно покачивались у причалов. За вывешенными щитами никого не было видно – надо полагать, братия дрыхла на скамьях. Или в полном составе завалилась в портовые капилеи,[49] дабы как следует выпить и закусить.
Человек десять варягов сгрудились вокруг большого костра, разведённого на галечнике, и жарили мясо, нанизав солидные куски на тонкие клинки акуфиев, смахивавших на аистиные клювы, – русы понемногу перенимали полезные изобретения ромеев. Акуфии были приспособлены для того, чтобы пробивать кольчужную броню, хотя у самих варягов лишь каждый третий таскал такую, большинство обходилось кожаными доспехами. Русы из тех, кто не был богат настолько, чтобы заказать себе кольчугу, или тех, кому она не досталась по наследству, носили ромейские кавадии – доспехи из стёганого дешёвого шёлка, подбитые грубым хлопком.
Все варяги были хоть и при мечах, но с непокрытыми головами, и лишь один жарился в большом шлеме, из-под которого торчали рыжие косицы.
