— Я то и дело передумываю, — сказала Джесс. — В этом нет ничего ужасного. Решение-то важное.
— Одно из самых важных, — уточнил Мартин. — В десятку самых важных решений точно входит.
Мартин — один из тех людей, по которым зачастую сложно понять, шутят они или нет.
— В общем, не важно. Но зачитывать эту записку я не буду.
Он прищурился, чтобы разобрать номер, и тут же его набрал. И через несколько секунд дело было сделано. Он извинился за поздний звонок, сказал, что по определенным причинам Мэтти заберут на день позже, и повесил трубку. Он разговаривал так, будто знал, что никаких лишних вопросов ему не зададут. Если бы позвонила я, то стала бы долго объяснять, почему я звоню в четыре часа утра, — причем объяснение мне пришлось бы придумать месяца за четыре до того — а потом они бы меня раскусили, я бы во всем призналась и в итоге забрала бы Мэтти не на день позже, а на несколько часов раньше положенного.
— Так, — сказал Джей-Джей. — С Морин разобрались. Остался только ты, Мартин. Ты с нами?
— Ну, а где сейчас этот твой Чез? — спросил Мартин.
— Понятия не имею, — ответила Джесс. — На какой-нибудь вечеринке. А это так важно? Неужели это так важно?
— Да. Я лучше сигану на хр… с этой крыши, чем буду пытаться поймать такси в четыре часа утра, чтобы переться на юг Лондона в поисках неизвестно кого, — объяснил Мартин.
— У него нет знакомых на юге Лондона, — сказала Джесс.
— Хорошо, — успокоился Мартин.
И как только он это сказал, стало понятно, что мы не покончим с собой, а спустимся вниз и пойдем искать молодого человека Джесс, или кем он там ей приходится. План, конечно, не из лучших. Но другого не было, и нам ничего другого не оставалось, кроме как попробовать сделать так, чтобы он сработал.
— Дай мне мобильник, я сделаю пару звонков, — попросила Джесс.
Мартин отдал ей свой телефон, и она отошла к другому краю крыши, чтобы ее не было слышно, а мы стояли и ждали, пока нам скажут, куда идти.
Я знаю, что вы думаете. Вы, умные-умные люди, читающие «Гардиан» и покупающие книги в магазине «Уотерстоун»; вы, которым скорее придет в голову мысль купить своим детям сигарет, чем посмотреть какое-нибудь утреннее шоу по телевизору. Вы думаете: «Да он это не всерьез. Он хотел, чтобы какой-нибудь папарацци запечатлел его, с позволения сказать, крик о помощи и чтобы он мог потом написать в газету „Сан“ эксклюзивную заметку „Мой Ад. Как я пытался покончить с собой“. Не более того». И я могу понять, почему вы так думаете, друзья мои. Я забираюсь на крышу и сажусь на самый ее край, попивая шотландское виски из фляжки, а затем какая-то рехнувшаяся девица просит меня помочь ей отыскать ее бывшего парня на какой-то вечеринке, и я, пожав плечами, соглашаюсь. Ну и где тут желание покончить с собой?
