— Боже ты мой!
— Эй! Я просто люблю животных. В отличие от людей, их поведение очень честное. Животные не притворяются в своих чувствах. Все их желания сводятся к еде, дракам и размножению. Если ты им нравишься, они это не скрывают. А не нравишься… лучше сразу спрятать всю обувь. Они ничего из себя не разыгрывают. Ну, кроме возможно моих котов. Временами они те еще хитрюги.
— Обалдеть. Как же ты назвал такую прорву котов?
— Смерть, Голод, Чума, Война и Мистер Усы.
— Ты дал котам имена в честь всадников Апокал… постой… МИСТЕР УСЫ?!
— Ну, всадников-то только четверо.
Потом мы стали болтать обо всем, что приходило на ум. Порой серьезно, порой просто перешучивались. Кийо рассказал, что он родом из Феникса. И я немного расстроилась, что он не местный. Еще мы перемыли косточки людям вокруг нас, поговорили о наших работах, жизни, мире и т. д. и т. п. Все это время я не уставала удивляться, как у меня получается общаться с такой легкостью. Не я ли еще вчера горевала о своей одинокой жизни? И вот, пожалуйста, сижу в баре и разговариваю с едва знакомым мне парнем так, словно мы давние друзья. Я с трудом верила, что говорю так открыто. А язык моего тела выдавал меня с головой: я наклонялась к нему слишком близко, то и дело соприкасаясь с ним бедрами. Он не пользовался одеколоном, но пах, как и выглядел: горячим, сексуальным и темным Мужчиной. И обещанием. Одним из тех, что говорят: «Ах, детка, я исполню все твои желания, только дай мне шанс…»
В какой-то момент, я перегнулась через барную стойку, возвращая пустую бутылку. Футболка на спине задралась, и я вдруг почувствовала, как Кийо провел кончиками пальцев по моей оголившейся пояснице. Я вздрогнула — в том месте, где он меня коснулся проскочила искра.
— Я снова буду откровенен, — тихо сказал Кийо, — мне нравится эта татуировка. Очень. Любишь фиалки?
Я утвердительно кивнула и откинулась на стуле, но руку он не убрал. Эта татуировка покрывала всю поясницу и выглядела как цепочка фиалок с листочками. Большая часть цветов находилась на копчике, и по краям было несколько завитушек, практически выходивших на бедра.
— Фиалка для меня, своего рода, цветок-покровитель, — пояснила я, — из-за цвета моих глаз.
Кийо наклонился к моему лицу, и я почти перестала дышать, от того как близко оказались его губы.
— Ух ты! Ты права. Я никогда не видел глаз такого цвета.
— У меня есть еще три.
— Глаза?
— Татуировки.
В его глазах загорелось любопытство:
— Где?
