3.2. О методологии лингвистической реконструкции флоры и фауны
Из приведенного выше текста Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванова очевидно, что они в общем и не обращали на «аргумент бука» особого внимания. Пафос их аргументации иной: «Данные об индоевропейских названиях деревьев и растений (…), согласующиеся с характеристиками горного ландшафта индоевропейской прародины, локализуют ее в сравнительно более южных областях Средиземноморья в широком смысле, включая Балканы и северную часть Ближнего Востока». Само название главы их работы о реконструкции облика флоры и фауны индоевропейской прародины очень красноречиво: «Общеиндоевропейская флора и фауна как палеоботанические и палеозоологические указатели на соотнесенность индоевропейской экологической среды с зоной Средиземноморья — Передней Азии» [1, с. 866]. То есть они подгоняли решение задачи под изначально заданный ответ.
Причем методология исследовательской работы Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванова по этой ключевой проблеме, вежливо говоря, вызывает огромные сомнения. Можно сказать, что они излагают лингвистические факты вполне академично, на основе эрудиции, а вот выводы из них делают целиком произвольно, на основе некой загадочной интуиции. Анализ этими двумя уважаемыми исследователями общеиндоевропейской флоры и фауны, на наш взгляд, страдал двумя принципиальными методологическими недостатками.
Во-первых, Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов часто делали на основании приведенных ими лексических фактов такие выводы, которые из этих фактов никак логически не следуют.
Приведем конкретную цитату: «От архаической основы *eĝ>[h]i- "змея" образовано название одного из видов "ежа" как "пожирателя змей": греч. έχινος "ёж", осетин. wyzyn//uzun "ёж", армян, ozni, литов. ežỹs, латыш, ezis, рус. ёж, древнеангл. igil, немец. igel "ёж". По-видимому, имеется в виду мангуст — животное, истребляющее ядовитых змей» [1, с. 526]. Кто объяснит, при чем здесь мангуст?! Причина подобного «ёжиконенавистничества» маститых ученых столь же очевидна, сколь и неблаговидна…
Или еще пример из области фауны: «Первичное индоевропейское название "краба" в древних индоевропейских диалектах образовано от редуплицированной формы *k>[h]ark>[h]ar- со значением "твердый", "шероховатый". Греч, καρκίνος "краб", др. — инд. (из пракритов) karkata- "рак", karka- "краб", латин. cancer "рак", русск. рак, слав. *rakŭ (с диссимилятивной утратой начального *k-)» [1, с. 533]. Обратим внимание: практически во всех языках основное значение этого слова — «рак». И только в греческом «Греч, καρκίνος "краб"». Но на другой странице этой же самой книги Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванова читаем: «латин.
