Глеб краем глаза уловил движение, но вместо того, чтобы отпрыгнуть, перекатиться, схватить оружие, он просто повернул голову.
Он не ждал нападения.
Он засыпал — цепенел, как тогда, после схватки с упырями, на месте своего рождения.
Он перетрудился. Растратил все силы.
Его сознание отключалось…
Шиг выбросил перед собой лапы, распахнул пасть — он видел растерянность на лице жертвы, ему уже представлялось, как хрустят человеческие ломкие кости, как соленая кровь брызжет в горло…
Что-то полыхнуло в кронах деревьев. Нестерпимо яркая вспышка заставила шига зажмуриться. И в тот же миг какая-то невидимая сила подхватила теряющего сознание Глеба, отбросила его в сторону.
Ослепший шиг промахнулся. Он упал на место, где только что стоял человек, щелкнул пастью, раскинул в сторону лапы, надеясь зацепить когтями-крючьями невесть куда девшуюся добычу, закрутился, завертелся, поджав хвост, угрожающе взрыкивая, начиная догадываться, что все же угодил в ловушку.
Блистающий шнур молнии сорвался с макушки высокой березы, ударил в зверя, пробил шкуру, выжег сердце и ушел в землю, превратив влажную почву в невесомый пепел. Облачко светящейся пыли повисло над мертвой дымящейся тушей.
Глеб пытался подняться, хватаясь за ствол молодой осинки. Он скрежетал зубами, хрипло рычал, собирая последние силы, удерживая ускользающее сознание.
Черный призрак, развернув широкие крылья, плавно слетел с березы. Запнулся, приземлившись, упал на одно колено перед Глебом, словно присягал ему, выругался, закряхтел, поднимаясь. Буркнул, заметив, что Глеб пытается дотянуться до оружия:
— Расслабься, Богоборец. Я твой друг.
Призрак встряхнул крыльями, и они превратились в полы халата. Он поднял над головой правую руку, щелкнул пальцами — в левой руке появился белый посох.
— Кто ты такой? — пробормотал Глеб, изо всех сил стараясь не дать опуститься векам.
— Твоя добрая фея, — сказал длинноволосый человек и махнул широким рукавом у Глеба перед глазами.
Глаза закрылись.
Глеб покачнулся и стал медленно заваливаться назад.
5
Ирт чихнул и проснулся.
Было позднее утро. Лучи яркого солнца пронзали трепещущую листву. Звонко цынькали синички, отстукивал частую дробь дятел, трещали взбалмошные сороки.
Ирт зевнул, перевернулся на другой бок, и почти уткнулся лицом в плотную шерстяную ткань.
— Что ты меня не разбудил? — спросил он, думая, что это Глеб сидит, повернувшись к нему спиной. — И где достал этот плащ?
— А я его никогда не снимаю, — голос был незнакомый, и окончательно проснувшийся Ирт мигом вскочил на ноги.
