— Начинали с мозга курицы, хотя, конечно, даже он состоит из нескольких миллионов нейронов. Всей вашей оставшейся жизни хватило бы только на рисование его схемы.
— Но эта машина на колесах… Предполагалось, что…
— О да. APVENT. — Хортон сделал паузу, наслаждаясь возможностью заставить Бейли подождать расшифровки аббревиатуры. — Автономный Демонстрационный Экспериментальный транспорт с Нервно-клеточной Топологией. Предполагалось, что машиной будет управлять их искусственный мозг. Ее сделали в пятом году для показа руководству — ради создания видимости наличия результатов.
— Тогда как результатов не было?
Хортон отвернулся к машине и принялся тщательно оборачивать ее пластиком.
— Подход Готтбаума был фундаментальным и многоцелевым. Я всегда это говорил и скажу сейчас. — Он явно оборонялся, словно давным-давно прозакладывал за эти исследования свою репутацию и, даже будучи загнан в тупик, не мог позволить себе потерять лицо. — Беда в том, что люди требуют сразу всего и побольше. В то время, как Готтбаум ушел на пенсию, и его сменила Розалинда Френч, конгресс срезал нам фонды. И как раз в тот самый момент, когда проект только начал давать некие ощутимые результаты. В настоящий момент в штате проекта — всего четыре должности. Хотя прогресс — и, надо сказать, ощутимый — был налицо. Блестящие умы. Однако, должен вас предупредить, могут показаться несколько… нонконформистами. Идемте, я вас представлю.
Бейли вышел в коридор и подождал, пока завлаб, следуя ритуалу, убедится, что замок надежно заперт. Затем они спустились еще на пролет, оказались в холле и прошли еще в одну дверь. Бейли, как всегда при смене стадии развития дела, чувствовал здоровое, возбуждающее предвкушение. Здесь, в этой лаборатории, находилась женщина, которую он видел выходящей от Кан, которой взбрендилось рискнуть работой и репутацией ради… Ради чего же?
Хортон отворил дверь. За нею была комната с высокими потолками, переполненная оборудованием. Металлические корпуса тускло поблескивали в неярком свете, льющимся в помещение сквозь высокие окна. В помещении работали четверо. Услышав, как отворилась дверь, они смолкли и подняли настороженные взгляды, словно лесные звери, почуявшие чужака. Никто ничего не сказал. Слова были не нужны.
Хортон не подал виду, что заметил смену атмосферы.
— Доктор Френч, — обратился он к высокой женщине, стоявшей у цилиндрического резервуара посреди лаборатории. Можно вас на минутку?
