— А почему укусивший меня белый вампир был так агрессивен? И говорил пошлости.
— Белый вампир говорил пошлости? Агрессивен? — приподняла брови воительница.
— Да.
— Он тебя просто злил. Они интуитивно чувствуют, что может взбесить противника, отчего потеряет контроль. Ты, скорее всего, терпеть не можешь пошлых шуточек, вот он на это и давил.
— А агрессия? — напомнила.
— Ну, тут сложнее, сами по себе белые вампиры народ миролюбивый, редко когда кому-нибудь удается вывести их из себя. Хотя если учесть, что он молодой, то вполне возможно, что и воспламеняется гораздо быстрее, чем старшие. Но может, ты чего-то не договорила? — и пояснила на недоуменный взгляд Лимы: — Должна быть причина его гнева, твоего вампирского происхождение недостаточно для столь бурных эмоций. Даже если учесть, что он относиться к той породе молодых вампиров входящих в число стаи, то все равно должна быть причина. Припомни.
Девушка задумалась, перебирая малейшие данные из своей памяти.
— Помню, я поцарапала домогавшегося меня тюремщика, и он превратился в рогатого монстра.
— Вот тебе и ответ, — выгнулась Сирена. — Удивительно, что твой яд подействовал, он ведь ослаблен. Легче проникнуть в гнилое яблоко, чем в стальную броню.
— Он из-за этого хотел меня убить?
— Да, для него ты монстр. Не смотри на меня так! Его мысли предсказуемы. Он увидел монстра, жаждущего крови и убившего человека. Он наверняка старался тебя как можно больше покусать и поцарапать. Яд свой вгонял в тебя, иными словами. Если бы ты была чистым адским вампиром, а не хрен знает кто, то даже его яда хватило бы, чтобы тебя прикончить.
— Кларен говорил, что адские вампиры очень сильны.
— Да, — согласилась с ней воительница, — когда у них за плечами тысячи лет жизни и миллионы убитых, а лорды вообще кренделя мощные. Новорожденный не дотягивают даже до уровня зомби. Они должны убивать и пить как можно больше невинной крови, чтобы накапливать темную энергию. Только после ста лет можно считать, что адский вампир действительно чего-то стоит. Мне как-то довелось с таким встретиться, и я тебя скажу, и еще тот мудак, еле пришила.
— Значит, белый вампир знал, что я новорожденный вампир?
— Разумеется, он знал! Это у тебя на роже написано. Да и остатки разума еще не потеряла. Если будешь и дальше бороться, ты изменишься. Только я не знаю, кем ты станешь, прощенной или просто человеком. Все зависит от тебя.
Лима на некоторое время задумалась. Ей было сложно переварить услышанное. Но теперь у нее имелась хотя бы надежда на выздоровление.
