Нет, вроде ничего… Сосны как сосны. Одна, та, что с краю, перекорёжена, перекручена, расщеплена повдоль, только что узлом не завязана. Хвоя ещё зелёная, а значит, «карусель» прошлась здесь недавно. И угробила не только дерево — вон одинокий ошметок камуфляжа, а вон висит фрагмент рюкзака — на сосну заброшен. Больше ничего нет: был сталкер — и нет сталкера. Странно всё-таки: как его в «карусель» затянуло? Пустого места вокруг сколько угодно, островок не так уж мал. То ли совсем дурак был, то ли его загнали в «карусель» монстры или люди, то ли аномалия возникла внезапно. Ещё возможный вариант: «карусель» подхватила уже мёртвого и ограбленного сталкера. Если хорошенько поразмыслить, можно придумать ещё полдесятка маловероятных, но всё же возможных вариантов смерти этого бедолаги. У Зоны не спросишь, потому как нет у неё привычки отвечать на праздные вопросы. Всё, что тебе надо, у тебя перед глазами — смотри, слушай, нюхай. А главное, думай.
Пока, кажется, безопасно. Детектор молчит. Сами сосны говорят о том, что островок крайне редко становится местом рождения аномалий. Вот дальше к северу, за болотом и за моей бывшей охотничьей зоной, тянутся совсем другие леса — сухие, зато с жуткими буреломами и выжженными участками. Если человек, зверь или дерево попадает в «жарку» — привет, лесной пожар неизбежен. Странно ещё, что все леса в Зоне давным-давно не выгорели дотла, но в Зоне столько странного, что учёным ещё на сто лет работы хватит. Может, деревья зачем-то нужны Зоне?
— Привал, — командую я.
Вычет немедленно снимает рюкзак и валится на слой опавшей хвои. Какой же он всё-таки… неподходящий. Не для Зоны рожден парень. Для кабинета. Или лаборатории. Или аудитории. Типичный худосочный очкарик — даже жаль, что вместо очков он носит контактные линзы. Решил, что в Зоне с ними будет удобнее, наивный.
— Устал? — спрашиваю, хотя и так вижу.
Он пренебрежительно машет рукой и тянется к фляжке:
— Терпимо…
Ну-ну. Герой.
— Отдыхаем двадцать минут. Потом идём… вон туда идём. — Я показываю рукой. — Если нигде не застрянем, заночуем в лагере. Там и пополнимся.
У нас мало провизии. Патронов — этой валюты Зоны — напротив, вполне достаточно, но меня прямо корёжит при одной мысли о том, чтобы обменять часть наших боеприпасов на пищу. Денег — совсем нет. Всех собранных нами артефактов — один, да и тот всего лишь «медуза». От силы хватит на два стаканчика дешёвого пойла в баре «Харчи». Мы идём по бедным местам, и неспроста. Нам не резон встречаться с людьми, кем бы они ни были. Мы воспользовались старой, известной мне ещё с прежних времён и очень неудобной лазейкой в Периметре. О ней забыли, она никому не нужна. Какому нормальному сталкеру охота часами месить болотную жижу, чтобы только выбраться к своим привычным «пастбищам» из этих мест, пустых и гиблых? Здесь и от патрульного вертолёта толком не спрячешься. Существуют пути более короткие и безопасные — жаль, что они не для нас.
