Илар еще больше разозлился, когда вспомнил, подходя к телепортатору, что забыл взять второй идентификатор. Пришлось вернуться в тамбур и рыться во множестве настенных ящичках. Когда идентификатор, выполненный в форме браслета, был найден, пилот надел его на руку в дополнение к своему.
Он подошел к телепортатору, оставив дверь хроноджета открытой. Это ему доставило маленькое злорадное удовольствие: не он один нарушает инструкции. Делалось это по просьбе профессора. Хейц страдал клаустрофобией после того, как его завалило землей в какой-то гробнице при раскопках в Гизе; с трудом соглашался спать в каюте (естественно, так же с распахнутой дверью), а не на открытом воздухе, жалуясь в оправдание, что обшивка хроноджета якобы экранирует его биополе от биополей матушки-земли. Впрочем, нарушение это было весьма безобидным. "Привратник" все равно никого не пропустит через дверь, занавешенную силовым полем. Ни комара, ни зверя, ни человека, психометрических данных которого нет в файлах его памяти. Один только свежий воздух. И биополя профессора.
Пинком ноги Илар задействовал пространственно-вихревой конвертор телепортатора и, когда тот вошел в рабочий режим, ступил на приемно-передающую платформу - и спрыгнул на дощатый пол с аналогичной же платформы, которая находилась в городе, в конюшнях, принадлежащих Елене.
Глава 4
Отрывок из дневника Илара Кирке, датируемый вторым августа 2092 года.
"Приближается день великого праздника Единения. Дата не круглая, но кваки ежегодно отмечают его с большой помпой. Еще бы, событие-то, действительно, эпохальное: пятьдесят с гаком лет тому назад на Землю прибыл головной отряд космического флота кваков. Пришельцы именовали свое вторжение "Большим Событием".
Люди Земли встретят этот праздник по-разному. Одни с энтузиазмом примут участие в ставших традиционными карнавальных шествиях с непременным фейерверком под занавес. Другие - тихо, мирно проведут этот день в кругу семьи, тем самым молчаливо выразив свой протест. Разумеется, будут и эксцессы. Но, в общем, будет как всегда - песни, пляски, слезы радости и негодования.
Лично я пойду на праздник, потому что, как и большинство молодых людей, отношусь к нему индифферентно. Или, скорее, положительно. Лишний повод повеселиться, почему - нет?
Но что-то уже в душе скребет. Может, прорастают семена сомнений, брошенные некогда в мою мальчишескую душу дядюшкой Чарльзом, бывшим в свое время влиятельным политиком проземного толка. Но я помню и наставления отца: "Сынок, держись подальше от политики и политиканов, если не хочешь испачкаться в говне". У отца с дядей Чарльзом были сложные отношение, однако я любил... люблю их в равной степени.
