Он медленно подошел к зеркалу, уперся руками в стену и долго разглядывал свое отражение, как это обычно делают все молодые люди при каждом удобном случае. Из антимира на него тревожно смотрел коротко стриженый, с выгоревшими на солнце соломенного цвета волосами скандинав двадцати пяти лет от роду. Не юноша уже, но еще не совсем мужчина, если говорить начистоту. Самый дурацкий возраст. А может, самый счастливый? Голубовато-зеленые большие глаза с черными ресницами, прямой крупный нос, сильный подбородок. Мужественное лицо. Одна из сотрудниц Экспедиции, Клара, так и сказала: "Илар, у тебя мужественное лицо". Это был, по его мнению, самый лучший комплемент, когда-либо им полученный с тех пор, как он обнаружил у себя свойство нравиться женщинам.
"Тогда почему?.. Почему, черт побери, с нами так поступают?!" - спрашивал он у своего двойника. Тот молчал, ибо ответ был очевиден: его использовали бесстыдным образом, подло обманули... Было обидно до слез. Профессор, разумеется, ничего не знает. Хотя мог бы и догадаться, если бы читал журналы "Playboy" и ему подобные шестилетней давности. Впрочем, он и нынешние-то вряд ли удостаивает взглядом. Другое дело, если это был "Вестник археологии"...
Илар проанализировал ситуацию до логического конца, и его пробрало холодом. Кажется, он теперь знает причину "мерцания реальности", и сам он косвенным образом виноват в этом. Вот пойти и все самому исправить... Но имеет ли он на это право? Глупый вопрос - конечно же, нет! А если посоветоваться с боссом? И постараться вместе исправить положение... Нет, не стоит втягивать старика в эту историю. Он и так в опале, а в случае неудачи, на него повесят всех собак.
Скорее против своего желания, движимый одним только чувством долга, он оказался у пульта экстренной связи с Центром и нерешительно взялся за красный рычаг, открывающий опломбированную крышку кодификатора. Он стоял и не знал, что ему предпринять и вдруг дернулся от резкой боли, пронзившей руку. Забытый окурок догорел до фильтра и обжег ему пальцы. Инстинктивно он схватился за ухо - полегчало. И вдруг ситуация предстала перед ним в другом свете. "Может быть, я ошибаюсь? - подумал техник-пилот и вернулся на койку. - И вообще, этично ли это?.."
Но внутренний голос продолжал подзуживать его: "Тебя мучают этические соображения, а разве с тобой считались?" - "А если я ошибаюсь?" - "Поди и проверь". - "Это ужу будет явным нарушением инструкции..."
