Они с Милошем приятельствовали около года и периодически ударялись в загулы. Пытались совокупляться, но как-то не пошло. С тех пор подружились, и когда он улетал на побывку в свою Хорватию, Витка всегда передавала его жене какие-нибудь мелкие радости, всякие там свечечки-брелочки-керамику. Подобный же ассортимент мелких радостей получала взамен: керамику-косыночки-домашней вязки гетры.
О-о-о… Не надо было пить! В личном Виткином рейтинге устойчивых словосочетаний и предложений фраза «Не надо было пить!» всегда стояла на втором месте, сразу после фразы «Надо меньше жрать!».
В похмельном и болезном состоянии Витка была сущей лахудрой, а вообще – валькирией. В своей валькирийской сущности она была совершенно уверена. И не только в сущности, но и во внешности. Даже сейчас, вытянувшись на кровати во всю свою длину, сквозь розовую сетку высокого глазного давления Витка не без удовольствия рассматривала себя в своем любимом постмодернистском зеркале. Зеркало было шизофреническим – в нем имелись дырки. В данный момент одна из дырок пришлась на лицо, что Витку, если учесть специфику ситуации, даже устраивало. Рассматривала она ногу и изгиб бедра и решила: «Я похожа на лежащую антилопу. Раненую… Не надо было пить!»
* * *
– Но она очень талантливая, – сказал Принц Датский. – Очень.
Ираклий раздвинул жалюзи и выглянул в окно. Смотрел долго, прищурившись.
– Иди сюда, – позвал он Принца Датского. – Смотри.
– Чего? – спросил Принц и сосредоточился, заморгал. – Куда смотреть?
Ираклий вздохнул.
– Зимой случаются розовые сумерки, – пояснил, подняв голову и рассматривая верхние этажи большой кирпичной «сталинки». – Не каждый день, а только если днем было солнце. Видишь, небо почти сиреневое, в окнах отражается розовое солнце, хотя на самом деле оно уже зашло. Откуда оно отражается? А?
– Наверное, какие-то рассеянные лучи, – предположил Принц Датский.
Ираклий ничего не ответил, все так же стоял, подняв голову к небу.
– Очень красиво, – сказал Принц, чтобы что-то сказать. – А может, ты передумаешь?
– Нет. – Ираклий отошел от окна и с хрустом потянулся. – Я не передумаю. Прошу тебя провести всю процедуру прекращения контракта.
– И закрыть лингвистический департамент?
– И закрыть.
– Но…
– Феденька, – с нежностью произнес Ираклий, – она сделала главное – придумала принцип, придумала лингвокомплексы и насмерть уделала НЛПистов, написала им эпитафию. Правда, они об этом еще не подозревают. Нам теперь достаточно держать пару-тройку смышленых мальчиков в сценарной группе, или в департаменте, как ты любишь говорить, в департаменте сценарном. Потому что благодаря ее гениальной программе конфигурации прикладные модели может теперь собирать любой смышленый мальчик из тех, кто производит осуществление. Она очень талантливая. Лучший лингвист в мире. Ты один справишься или тебе помочь чем?
