* * *
Отец бросил взгляд на солнце, уже склонившееся низко над свалкой, и рассмеялся от счастья.
– Ещё вчера в это же время у нас не было ничего, – сказал он. – А сегодня весь мир наш!
– Теперь можно и о самозавождении подумать, – добавил сын.
– Голубенький, – сказала слониха. – Бледно-бледно-голубенький, блёклый, как дымка над морем, – это снаружи. Отделка – цвета слоновой кости. А внутри – всё цвета слоновой кости с голубенькой отделкой. Ну, может, не точь-в-точь слоновой кости… что-нибудь поближе к белому.
– Может, кремовый? – предложила тюлениха. – Почти светло-жёлтый, только ещё чуть посветлее.
– О чём это вы, дорогие мои? – заинтересовался отец.
– О доме, – пояснила новоиспечённая жена. – Конечно, первым делом нужно содрать всю эту ужасную чёрную краску.
– Но сначала – всё как следует отмыть и отчистить внутри, да проветрить хорошенько, – подхватила тюлениха.
– Совершенно верно, – согласилась слониха. – Вижу, мы с тобой прекрасно поладим, милочка. Между нами говоря, скоро у нас тут всё устроится честь по чести. Главное, нам с тобой уже ясно, что надо сделать, а мужчинам только и остаётся, что сообразить, как это сделать побыстрее. Так что мы этот дом в два счёта приведём в порядок!
– А как же самозавождение? – напомнил малыш.
– Позже, – отрезал отец. – Сначала – главное.
Пришла осень: ночи становились все холоднее, сверчки стрекотали всё ленивее, а песни других насекомых и вовсе умолкли. Днём в воздухе разливалась прохлада; листья меняли цвет; ветер с полей и лугов за свалкой пропах костровым дымом, а в кукольном домике на шесте неутомимо кипела работа.
Зимородок, выпь и гадальщик трудились день-деньской. Двое из них прочёсывали свалку в поисках чего-нибудь полезного, а третий стоял на часах перед домом. То и дело гадальщик с выпью или зимородком возвращались с добычей, которую тут же и поднимали на площадку при помощи тюленихи или подъёмного крана. Металлической мочалке и хозяйственному мылу слониха сразу нашла применение; наждачная бумага и скипидар, краски и кисти тоже пошли в ход. Дело дошло уже до мебели и застекления окон; особенно бурно обсуждалась проблема занавесок. Со свалки тащили всё что можно: никто ведь не знал заранее, что пригодится.
О самозавождении пока и думать забыли: банка с запчастями исправно служила для всевозможных работ по дому, и для каждого полезного занятия в ней находился свой механизм, которым и заменяли на время внутренности заводных жильцов. Обнаружилось, что механизм для лазания по канату как нельзя лучше подходит для работы с наждачной бумагой, которой соскребали старую краску со стен; с моторчиками и руками, предназначавшимися для игры на скрипке, удобно было оттирать грязь; механизм для езды на велосипеде отлично послужил для смешивания красок; и мышонок с отцом использовали все эти новые возможности соответственно.
