— Кто это сделал? — воскликнул я, когда догорела спичка и негр превратился в маячившее у земли еле различимое пятно. — Медведь? Произнося это, я вспомнил, что ни одного медведя не видели в Египте вот уже тридцать лет.
— Это он! — донеслось из темноты снизу хриплое всхлипывающее бормотание. — Белый человек пришел в мою хижину и попросил проводить его к дому мистера Брента. Он сказал, что у него болит зуб и поэтому перевязана голова, но бинты сползли, и я увидел его лицо — за это он меня и убил.
— Хочешь сказать, что он натравил на тебя собак? — спросил я, поскольку его раны напоминали то, что я видел на затравленных свирепыми псами животных.
— Нет, сэр, — еле слышно всхлипнул негр. — Он сделал это сам. — А-а-а-а!
Бормотание оборвалось воплем, когда смутно различимый в темноте Джим повернул голову и уставился туда, откуда пришел. Смерть, по-видимому, настигла его в момент вопля, потому что он оборвался на верхней ноте. Бедняга судорожно дернулся, как сшибленный грузовиком пес, и застыл недвижимый.
Я всмотрелся в темноту и разглядел на тропе, в нескольких ярдах от себя, смутные очертания фигуры. Она казалась высокой и прямой, походила на человека и хранила молчание.
Я хотел было окликнуть неизвестного, но вдруг неописуемый ужас окатил меня ледяной волной, приморозив язык к небу. Это был первобытный и парализующий страх, но я не мог понять, почему эта безмолвная и неподвижная тень внушила мне такой беспричинный ужас.
Фигура вдруг быстро двинулась ко мне, и я сумел вымолвить:
— Кто ты?
Ответа не было, но тень прибавила шагу и, пока я нашаривал спичку, приблизилась почти вплотную. Я чиркнул спичкой — и тень со свирепым рычанием кинулась на меня, спичка была вырвана из моих пальцев и погасла, а я почувствовал сбоку на шее острую боль. Мой револьвер почти сам по себе наугад выпалил, и его вспышка ослепила меня, не позволив рассмотреть высокую человекоподобную фигуру, с треском бросившуюся в заросли, после чего мне оставалось лишь пошатываясь побрести по лесной тропе дальше.
Чертыхаясь, я отыскал очередную спичку. Кровь сбегала по моему плечу, напитывая рубаху. Чиркнув спичкой, я осмотрел рану, и по моей спине пробежал холодок. Рубаха была порвана, и тело под ней слегка оцарапано; рана казалась незначительной, но меня охватил неведомый доселе ужас, потому что рана напомнила мне те, что были на несчастном Джиме.
2. «Мертвецы с порванными глотками»
Джим Тайк был мертв, он лежал ничком в луже собственной крови, пьяно раскинув испачканные красным конечности. Я с опаской всмотрелся в окружающий лес, спрятавший в себе убившее беднягу существо. Я уже знал, что это был человек — силуэт в пламени спички несомненно принадлежал человеку. Но что за оружие могло нанести рану, похожую на безжалостную хватку огромных зубов хищного зверя? Я покачал головой, припоминая изобретательность рода человеческого в создании орудий смерти, затем переключился на более насущную проблему. Рискнуть ли мне жизнью, продолжив свой путь, или вернуться во «внешний мир», чтобы привести с собой людей и собак, вытащить труп несчастного Джима и начать охоту на его убийцу?
