Они не послушались. А ведь я предупреждала, честно!.. Сами виноваты…
– Наподдай! – прыгал по плечу Мышель. – Покажи им, мать, кто в этом стойле хозяин!
К стенке с открытым ртом прижалась какая-то чумазая девчушка. В руках она держала деревянную лохань с помоями. Я, недолго думая, выхватила у нее ее ношу.
– А теперь, – командовал хвостатый, – прямой наводкой – по мордасам сковородкой!!
Сковородка не понадобилась… Чан с вонючим содержимым, описав полукруг и облив бунтовщиков «всеми ароматами Франции», врезался в живот кому-то самому ретивому и, отрикошетив, грохнулся Таврусу на голову по самые плечи. Я вскочила на стол:
– Кто еще хотел что-то сказать?
«Поле брани» благоразумно молчало…
– Воины, тоже мне! Мужчины, блин, настоящие!.. Да идите вы всем отрядом… знаете куда?.. Я тут… а вы… да ну вас к черту!
Я спрыгнула с импровизированной трибуны и, не оглядываясь, направилась к двери. Было обидно. Вот вам пожалуйста – ведь я именно по их многочисленным просьбам здесь оказалась! Одна, как перст, в чужом мире… а что теперь?..
Кошмар поджидал нас во дворе. Внимательно посмотрел на мою убитую физиономию и переглянулся с Мышом.
– Все, друг, – сказала я ему. – Можешь быть свободен.
– Фр?.. – изумился конь.
– Мы у них больше не работаем, – пояснил мой крыс. – Себе дороже!..
Я вздохнула и поплелась по дороге. Куда?.. А кто его знает – куда. Если быть честной с самой собой– они-то без меня обойдутся. А вот я без них – вряд ли… Местные от меня шарахаются, к средневековой жизни я не приспособлена, охотиться тоже не умею. А чем мне Мыша кормить?! Не говоря уж о себе… И ночь на носу. И спать негде. Я сунула руку в карман. Замечательно – в пачке осталась последняя сигарета. Все. Куда уж хуже?..
– Нет в жизни счастья, как в носу зубов! – констатировала я, поворачивая на площадь. Собравшаяся там сельская общественность глазела на меня, как на восьмое чудо света. «А, пусть смотрят… мне-то что?..»
Седой благообразный священник, держа в руках распятие, храбро шагнул мне навстречу.
– Изыди, демон огненноголовый… – начал он. Вот опять – двадцать пять! Что привязались? И так уже ухожу!..
– Послушайте, святой отец, – устало сказала я. – Хватит, а?.. И без вас жизнь хуже горькой редьки! Отстаньте, Христа ради!..
Обалдевший священник не нашел ничего умнее, как сунуть мне под нос крест. Все, достали!.. Я вырвала распятие у него из рук и топнула ногой:
– Ну?!
– Она не дьявол… – прошелестело в толпе. – Она взяла святой крест!..
