Но что мог сделать семидесятипятилетний человек, на руках которого были две беспомощные почти слепые старухи — жена и сестра? Он выбирает путь «малых дел», столь популярный в годы его молодости. Он не участвует ни в каких обличениях и «обсуждениях», не соглашается на демонстративный отказ от почетных званий, полученных от «иностранцев-засранцев». Он окончательно решает для себя не писать историю Второй мировой войны. Он помогает всем преследуемым, кто к нему обращается, — открытой или закрытой рецензией, официальным или неофициальным отзывом. Приведем один отрывок из его письма члену-корреспонденту АН СССР С. И. Архангельскому — «черному рецензенту» ВАКа (что само по себе было нарушением «порядка»):
«Глубокоуважаемый Сергей Иванович, у Вас находится на рецензии диссертация С. А. Фейгиной… Эту работу я хорошо знаю, я был официальным оппонентом, работа принята единогласно, с овациями.
А теперь в экспертной комиссии ВАКа ее подвергли, по-моему, такой легкомысленной критике, что просто диву даешься…
Я очень обрадовался, когда узнал, что работа на рецензию послана Вам, человеку, во-первых, добросовестному, во-вторых, знающему, в-третьих, не запуганному, как заяц».
Заметим, что на этом письме в защиту Фейгиной отнюдь не близкому человеку стоит дата 8 августа 1952 года. Что означала вторая половина 1952-го в истории евреев России известно всем, и то, что Тарле в этом письме не стесняет себя в выражениях, говорит об его отваге. Не менее решительно помогал он прибегавшим к нему «запуганным, как зайцы» литераторам из числа «низкопоклонников» и космополитов.
Между тем, его собственные дела были далеки от благополучия. В это время он заканчивает «Северную войну» — первую часть порученной ему Сталиным трилогии, и сообщает, что начинает переработку «Нашествия Наполеона на Россию» в качестве второй ее части. Но Сталин проявляет нетерпение, и его послушная «научная гвардия» дает понять Тарле, что он занят ненужным делом и что начинать печатать трилогию нужно с ее последней части. «Намек» выглядит достаточно грозно: делается попытка сорвать его доклад Академии, посвященный законченной работе о шведском нашествии, и впервые за последние 15 лет он не может найти себе издателя. «Северную войну» не берут! После долгих переговоров ее принимает «Соцэкгиз», издательский договор с которым выглядит так, будто речь идет о первой книге начинающего кандидата наук, а не историка-писателя с мировым именем.
