— Хэ Цзиня хотел убить Цзянь Ши, а мы тут ни при чем, — уверял он императрицу. — Теперь он, слушая наветы Юань Шао, собирается перебить нас всех. Пожалейте нас, матушка!
— Не бойтесь, я защищу вас, — успокоила Чжан Жана императрица.
Она послала за своим братом и, когда тот пришел, тайком сказала ему:
— Мы с тобой люди низкого происхождения, и если бы не Чжан Жан, как бы мы приобрели богатство и знатность? Цзянь Ши погиб из-за своей жестокости, и поделом ему! Но зачем слушаться чьих-то наговоров и убивать всех евнухов?
Выслушав императрицу, Хэ Цзинь созвал чиновников и объявил им:
— Цзянь Ши замышлял меня убить — уничтожьте весь его род, остальных евнухов оставьте.
— Если не вырвать эту сорную траву с корнем, мы сами погибнем, — возразил Юань Шао.
— Я уже объявил свое решение и больше не хочу ничего слушать, — оборвал его Хэ Цзинь, и чиновники разошлись.
Через несколько дней императрица Хэ назначила Хэ Цзиня на должность шан-шу, другие его приверженцы тоже получили высокие посты. Тогда вдовствующая императрица Дун пригласила Чжан Жана и других евнухов к себе во дворец на совет.
— Я первая возвысила сестру Хэ Цзиня, — сказала она. — Теперь сын ее на троне, все сановники ее поддерживают, и влияние ее возросло очень сильно. Как же быть нам?
— Матушка, вы можете управлять государственными делами негласно, — сказал Чжан Жан. — Дайте сыну императора Се титул вана, назначьте своего брата Дун Чжуна на высокую военную должность, наконец используйте нас, и тогда можно будет вершить великие дела!
На следующий день вдовствующая императрица Дун созвала двор и объявила сына императора Се ваном Чэнь-лю, а Дун Чжуну присвоила звание бяо-ци-цзян-цзюнь. Чжан Жан и другие евнухи снова взяли бразды правления в свои руки.
Императрица Хэ пришла в волнение. Она устроила пир в своем дворце и пригласила вдовствующую императрицу Дун. В разгар пира императрица Хэ встала, подняла кубок и сказала:
— Мы женщины, и вмешиваться в государственные дела нам не следует. Ведь в старину, когда императрица Люй-хоу взяла слишком большую власть, весь ее род, более тысячи человек, был уничтожен. Нам, женщинам, следует жить в своих покоях, а великие дела предоставить государственным мужам — так будет лучше для Поднебесной. Полагаю, что вы поступите именно таким образом.
— Это ты из ревности отравила красавицу Ван, а теперь с помощью брата посадила на престол сына! — в гневе воскликнула императрица Дун. — Не слишком заносись, ведь стоит мне только приказать своему брату Дун Чжуну, и голова твоего брата слетит с плеч!
