Джессика удержалась от взгляда на Алию. Здесь, конечно, было известно, о чем будет просить Мохандис. Она обнаружила, что этот эпизод спектакля ее развлекает. Они что, думают, она не в состоянии выдержать подобный укол?
— Не сыграешь ли ты, за свой проезд? — спросила Джессика. — Мои условия — условия Свободных. Если мне понравится твоя музыка, я могу оставить тебя у себя, развевать мои заботы — если твоя музыка оскорбит мой слух, я могу послать тебя на работы в пустыню, чтобы ты там отработал деньги на свой проезд. Если я сочту, что ты играешь как раз подходяще для Фарадина, о котором говорят, что он враг Атридесов, я тебя пошлю к нему, с моим благословением. Будешь ты играть на этих условиях, Тагир Мохандис? Запрокинув голову, тот громово расхохотался. Его светлые волосы взметнулись, когда он сорвал бализет с плеча и проворно его настроил — в знак того, что принимает вызов. Толпа в Зале надавила, пытаясь подойти поближе, но была оттеснена придворными и стражей.
Вскоре Мохандис тронул струны, с тщательным вниманием прислушиваясь к привораживающей вибрации крайних, басовых струн, к их длящемуся бдению. Затем, возвысив голос до сочного тенора, он запел, явно импровизируя, но с такой ловкостью, что Джессика была околдована еще до того, как сосредоточилась на словах.
Неизбывной тоской по морям Келадана
Вы томитесь, Атридесы,
В оно время его властелины,
Но на долю изгнанников — чуждые страны!
Вы твердите, что горький вам выдался жребий,
Грезы по Шаи-Хулуду растаяли в небе,
И что горечь есть в вашем сегодняшнем хлебе -
Но на долю изгнанников — чуждые страны.
Вы взнуздали Арракис рукою железной,
Червь смирился пред вами, уйдя в свои бездны,
Вы приняли судьбу без борьбы бесполезной -
Ведь на долю изгнанников — чуждые страны.
Коан-Тином зовут тебя, Алия, всюду,
Духом, скрытым от явного взора, покуда…
— ДОВОЛЬНО! — взвизгнула Алия. Она резко привстала на троне. — Я тебя…
— Алия! — Джессика воззвала достаточно громко, голосом, повышенным ровно настолько, чтобы привлекая полное внимание, одновременно избежать конфронтации. Она мастерски воспользовалась Голосом, и все, ее слышавшие, ясно ощутили, какая развитая упражнениями мощь стоит за этим возгласом. Алия опустилась на трон, и Джессика заметила, что дочь ее нисколько не расстроена.
«И это тоже было предусмотрено заранее, — подумала Джессика. — До чего же интересно!?
— Этот первый проситель подлежит моему суду, — напомнила она дочери. — Очень хорошо, — едва слышно ответила Алия.
