Голос вернулся. И теперь он давал ответы, которых так искал XVII Легион.
Лоргар смотрел на непознаваемое лицо отца, пока Император говорил.
— Сын мой, ты командующий, а не первосвященник. Ты был создан для войны, для покорения, чтобы объединить человеческий род под сенью истины.
— Я…
— Нет. — Император прикрыл глаза, и разум Лоргара заполнило видение Монархии, яркой и прославленной. — Это поклонение, — произнес Император, — это убивает истину. Ты говоришь обо мне, словно о боге, и создаешь миры, страдающие от той же лжи, что раз за разом ставила человечество на грань вымирания.
— Люди счастливы…
— Люди обмануты. Люди сгорят дотла, когда окажется, что их вера ложна.
— Мои миры верны, — Лоргар уже не стоял на коленях. Он поднялся на ноги и вместе с ним поднимался его голос. — Мой Легион создает самые фанатично преданные миры в твоем Империуме.
— ЭТО НЕ МОЙ ИМПЕРИУМ.
Слова врезались в сознание Аргел Тала, словно очередь из болтера. На короткий ненавистный миг он взглянул на ретинальный дисплей, чтобы проверить свои жизненные показатели. Он был уверен, что умирает, и не будь он уже на коленях, он бы упал на них.
— ЭТО ИМПЕРИУМ ЛЮДЕЙ. ИМПЕРИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, ОЗАРЕННАЯ И СПАСЕННАЯ ИСТИНОЙ.
В этот раз он услышал ответ Лоргара.
— Я не лгу. Ты — бог.
— ЛОРГАР.
Теперь голос давил, как стена, насыщенный настолько, что был почти осязаем. Он обрушивался на Аргел Тала, как струя пламени из двигателя, раскаляя доспех и повергая на землю. Он видел своих братьев, распластавшихся вокруг, их доспехи терлись о пыль.
Сопротивляясь шквалу психической энергии, срывавшему свитки с его брони, Лоргар поднял руку и указал на отца.
— Ты — бог. Скажи это и покончим с ложью.
Император покачал головой, не сокрушая, но мягко возражая.
— Ты слеп, сын мой. Ты держишься за древние представления и этим подвергаешь опасности всех нас. Пора положить этому конец, Лоргар. Пусть все это закончится, когда ты внемлешь моим словам.
Лоргар стоял как вкопанный, дрожа от чего-то, чего не видели его воины. Кровь текла из его уха, медленно струясь по татуированной шее.
— Я слушаю, отец, — произнес он.
Седьмой капитан заставил себя подняться на ноги и выпрямиться раньше, чем понадобилась компенсация системами доспеха. Он был одним из первых поднявшихся Несущих Слово. Остальные еще боролись с дрожью в руках и ногах или бились в конвульсиях, бороздя пыль конечностями.
Аргел Тал помог Ксафену подняться, услышав благодарный стон.
— НЕСУЩИЕ СЛОВО, ВНЕМЛИТЕ МНЕ. ВЫ ПОТЕРПЕЛИ НЕУДАЧУ, ЕДИНСТВЕННЫЕ ИЗ ВСЕХ МОИХ ЛЕГИОНОВ. У ВАС БОЛЬШЕ ВОИНОВ, ЧЕМ У КОГО ЛИБО, ИСКЛЮЧАЯ XIII ЛЕГИОН. ПРИ ЭТОМ ВАШИ ЗАВОЕВАНИЯ САМЫЕ МЕДЛЕННЫЕ, А ВАШИ ПОБЕДЫ ПУСТЫ.
