И тут мне приходит одна идея. А что если представить, что все эти снимки взяты из личного фотоальбома, что люди на фотках -знакомые этого человека, который ведет тайный фотодневник, где записывает свои сокровенные мысли и переживания под настрой фотографий. Например, распаляющие воспоминания в процессе мастурбации на фотку толстой девицы на автостоянке – как она пердела этими мелкими красными треугольничками, когда он вставлял ей сзади…
Америка наводит тоску и скуку. Я – словно какой-нибудь социопат, дружелюбный и милый снаружи, и весь издерганный изнутри. Вот – отражение Америки. Как прожить жизнь, чтобы потом не жалеть? К чему стремиться? Слава и деньги. Секс и наркотики. Что еще делать со свободой? Интересный вопрос. Америка – страна бесконечных возможностей. Можно вдариться в религию, можно пойти и убить ближнего своего.
Мы останавливаемся в Солт-Лейк-Сити.
Иногда мне начинает казаться, что вся наша страна – одна большая коллекция культов. Солт-Лейк-Сити. Город соленого озера. Красивое название. Радушное, гостеприимное место. Все улыбаются. Вокруг – чистота. Мы останавливаемся в моем любимом мотеле. Идем завтракать. Лучший завтрак за всю поездку. Раскаленные, широкие улицы. Красивые здания двадцатых годов и раньше. Мания новизны отсутствует напрочь.
Завтрак нам подают в большой светлой столовой, отделанной в стиле арт-деко. Освещение потрясающее – свет преломляется радугой на рифленых распорках вдоль стен. Я беру форель с беконом и картофелем, жаренным «по-домашнему», и кофе со сливками, и все – за три доллара пятьдесят центов.
Наш отель расположен в самом бедной районе города. Старомодное здание в три этажа, чем-то неуловимо похожее на товарный склад. Огромный холл размером с павильон звукозаписи, уставленный по периметру креслами и диванами. Похоже, все здешние постояльцы – тихие пожилые люди. Во всяком случае, в креслах в холле сидят только тихие пожилые люди. Смотрят телевизор. Мягкий приятный свет. Вентиляторы тихо кружатся под потолком. Лестницы и коридоры – широкие, словно улицы. Везде идеальная чистота. Видно, что стены недавно покрасили. Номер на двоих стоит 19 долларов в сутки.
Выходим на улицу. Не можем найти ни одного бара, а спросить у прохожих стесняемся. Мормоны не одобряют пьянства и вообще потребления спиртных напитков. Наконец мы находим одно заведение, но какое-то оно странное. Вроде бы самый обыкновенный пивняк с крошечной неоновой вывеской и музыкальным автоматом в углу, который играет исключительно кантри – но как-то здесь тихо, и общее ощущение такое… виноватое и пристыженное. Немногочисленные посетители – какие-то все опущенные. Пожилому индейцу в дальнем углу бара, похоже, особенно стыдно. Стоит только на них посмотреть, на этих унылых любителей пропустить стаканчик, и сразу понятно, что они безнадежные неудачники, а это место – как будто последнее их пристанище. Все сидят мрачные и угрюмые, и нет ощущения, что люди здесь рады друг другу и готовы друг друга поддержать. Они вообще стараются не смотреть друг на друга. Им неудобно.
