Порой новые ордена учреждали, чтобы отпраздновать то или иное событие, как, например, возвращение Людовика Бурбонского из английского плена; иногда преследовали также побочные политические цели - как это было с основанным Людовиком Орлеанским орденом Дикобраза, обращавшим свои иглы против Бургундии; иной раз ощутимо перевешивал благочестивый характер нового ордена (что, впрочем, всегда принималось во внимание) - как это было при учреждении ордена Святого Георгия во Франш-Конте, когда Филибер де Миолан вернулся с Востока с мощами этого святого ; в некоторых случаях - это не более чем братство для взаимной защиты: орден Борзой Собаки, основанный дворянами герцогства Бар в 1416 г.
Причину наибольшего успеха ордена Золотого Руна по сравнению со всеми прочими выявить не столь уж трудно. Богатство Бургундии - вот в чем было все дело. Возможно, особая пышность, с которой были обставлены церемонии этого ордена, и счастливый выбор его символа также внесли свою долю. Первоначально с Золотым Руном связывали лишь воспоминание о Колхиде. Миф о Язоне был широко известен; его пересказывает пастух в одной из пастурелей Фруассара. Однако герой мифа Язон внушал некоторые опасения: он не сохранил своей верности и эта тема могла послужить поводом для неприятных намеков на политику Бургундии по отношению к Франции. У Алена Шартье мы читаем:
"Для Бога и людей презренны
Идущие, поправ закон,
Путем обмана и измены,
К отважных лику не причтен
Руно колхидское Язон
Похитивший неправдой лишь.
Покражу все ж не утаишь".
Но вскоре Жан Жермен, ученый епископ Шалонский и канцлер этого ордена, обратил внимание Филиппа Бургундского на шерсть, которую расстелил Гедеон и на которую выпала роса небесная. Это было весьма счастливой находкой, ибо в руне гедеоновом видели один из ярких символов тайны зачатия Девы Марии. И вот библейский герой, как патрон ордена Золотого Руна, начал теснить язычников, и Жак дю Клерк даже утверждает, что Филипп намеренно не избрал Язона, поскольку тот нарушил обет сохранения верности. "Gedeonis signa" ("Знаками Гедеона") называет орден один панегирист Карла Смелого, тогда как другие, как, например, хронист Теодорик Паули, все еще продолжают говорить о "Vellus Jasonis" ("Руне Язона"). Епископ Гийом Филятр, преемник Жана Жермена в качестве канцлера ордена, превзошел своего предшественника и отыскал в Писании еще четыре руна сверх уже упомянутых. В этой связи он называет Иакова, Месу, царя Моавитского, Иова и царя Давида. По его мнению, руно во всех этих случаях воплощало собой добродетель - каждому из шести хотел бы он посвятить отдельную книгу. Без сомнения, это было "overdoing it" ("уж слишком"); у Филятра пестрые овцы Иакова фигурируют как символ "справедливости", а вообще-то он просто-напросто взял все те места из Вульгаты, где встречается слово "vellus" ("руно", шерсть"),- примечательный пример податливости аллегории. Нельзя сказать, однако, что эта идея пользовалась сколько-нибудь прочным успехом.
