— А, вона ты где, — то ли облегчёно, то ли обрадовано выдохнул воевода, накрывая ладонью яблоко рукояти. — Ну, сказывай, пошто народ баламутишь?
Силуэт едва заметно, с некой излишней вялостью шевельнулся, словно загнанный, но понимающий всю тщету необдуманных движений зверь, и остался безмолвным.
— Отвечай! — нетерпеливо гаркнул Олег.
— Я правду говорю, — через несколько секунд после окрика тяжело заговорил ведьмак, — А правда сама народ баламутит.
— Врёшь ты! В чём твоя правда? Ну? — Олег нахмурил лоб. — В том, что Русь сгинет?!
— Разве Я этого хочу? — ведьмак сделал два осторожных шага назад, прижался спиной к брёвнам и снова застыл. — Так буде.
— Не буде! — рявкнул Олег. — Ты пошто это подбиваешь народ против Владимира идти? Ану, сказывай.
— Може тогда и не сгинет.
Воевода рассмеялся. Парни подхватили, и избу наполнило громкое гортанное ржание четырёх здоровых мужей.
— Собака! — крикнул Олег, резко прервав смех свой и короткой отмашкой руки останавливая парней. — Ты что ж это говоришь на каждом углу, что там, впереди времён, Руси больше нету?!
— Нету, — словно эхо, повторил ведьмак.
— А куда ж она делась? — воевода оглянулся на дружинников. — Ты хочешь сказать, такие молодцы не сберегли державу нашу?
Молодцы тут же презрительно хмыкнули.
— Не сберегли, — ведьмак опустил глаза долу. — Тысячу лет сберечь пытались, да не сберегли. Многих ворогов в чистом поле, да в честном бою одолели. Самого Чернобога окаянного победили, да ОН не сдался. Облик другой принял, обманул. И русичи ему покорились. А Сварога и сынов его там давно забыли. Копища разрушили, а идолов, которых пожгли, которых по реке пустили.
— Говоришь, впереди времён, совсем Сварога русичи забыли?! — спросил воевода, и усмехаясь, обернулся. — Слыхали, парни? Молвит, Сварога забыли.
Парни повертели головами, нарисовав на лицах недоумение.
— Сейчас уже некоторые забывают, а там все забыли, — почти шёпотом продолжил ведьмак. — И коловрат на одёжах своих не вышивают, и Роду непослушны стали, всё одиночками живут, а посему и слабые. От Сварожичей отвернулись, неоткуда силы им черпать.
— Вздор, — выдохнул Олег. — Какой же ты вздор мелешь!
— Я всё это видел, — прошептал ведьмак.
— Не то ты увидел, — отрезал воевода, напряжённо стиснув рукоять меча.
Ведьмак бросил косой взгляд на лавку в углу избы и сжался, предощущая скорую развязку.
— Не то… — воевода резко отступил влево, освобождая путь парням. — Убейте его!
Парни, из излишнего рвения только мешая друг другу, бросились на ведьмака, но тот рванулся к лавке, поднял деревянную чару, стоявшую на ней, и выпил залпом. Когда дружинники принялись заламывать ему руки, тело ведьмака уже обмякло.
