— Искренне надеюсь, так и будет, — сказал Грант. — Но иногда варвары убивают, не задумываясь о последствиях. Что, собственно и делает их варварами.
Дейврайо брезгливо пожал плечами.
— Может, такое и случиться один-два раза. Тогда мы уничтожим и десять, и двадцать киммерийцев, столько, сколько потребуется. И те, кто останется в живых, скажут: «Не причиняйте вреда подданным короля Нумедидеса. Это принесет больше несчастья нам, чем им».
— И все с этим согласятся, за исключением какого-нибудь несчастного гандера или боссонца, который уже получил свою стрелу в шею, — усмехнулся Валт.
Все четверо часовых разом посмотрели друг на друга. Единственная мысль одновременно посетила каждого из них: «Только бы это оказался не я».
* * *
Конан довольно быстро привык к присутствию захватчиков, что было свойственно, для его возраста. Он уже воспринимал светловолосых людей, гуляющих по его деревне, как должное. Он даже научился различать боссонцев и гандеров по внешнему облику, а не по типу оружия.
Юноша все время присматривался и прислушивался к аквилонцам, и скоро мог похвастаться, что знает о них и их языке почти столько же, что и его отец. Это в какой-то степени забавляло Мордека.
— У тебя хороший слух, сынок, — как-то сказал он. — Я и не предполагал, что это пригодится, а зря.
— Почему у этих людей проблема с другими языками? — спросил Конан. Ведь можно же выучить хотя бы несколько слов.
— Значит, им не надо, — сказал Мордек. А ты разве сам видел, как гандер старается понять киммерийца?
Я видел, что один из них пытался, — ответил юноша. — Он прилагал все усилия, чтобы заговорить с Дерелей, женой мельник.
— Я даже знаю, зачем он это делал, — усмехнулся кузнец. — Дерелей — очень привлекательная женщина и прекрасно знает об этом. Но если не считать тот случай, то зачем аквилонцам вообще беспокоиться о подобных вещах? Они нас победили. И мы сами должны подстраиваться под них, а не наоборот.
«Зачем им беспокоиться?». «Они победили». Эти слова звучали в голове Конана, как звон медного колокола.
— Что нам делать, отец? — спросил он. — Мы ведь должны что-нибудь сделать. Если мы не будем что-то предпринимать, то скоро превратимся в послушных овец.
— Однажды, наступит час расплаты, — пообещал Мордек. — Но, не теперь. Имей терпение, парень. Пока у нас траур, да и раны еще не зажили. Поверь, время придет. Рано или поздно — обязательно придет. И когда это случится, мы свое возьмем.
Терпение — дело трудное для подростка. Гораздо более трудное, чем для взрослого мужчины. Прошли те дни, когда Конан не осмеливался даже смотреть в сторону аквилонцев, чтобы избежать соблазна и не броситься на врага. И тем самым, не навлечь беду на Датхил. Когда же искушение становилось слишком большим, то он убегал из деревни, чтобы в одиночку поохотиться в окрестных лесах и на склонах холмов.
