Переэкзаменовка [СИ. незаконченное] | страница 53

  - Раз не нравится - попробовали бы носить домотканщину. Из крапивы... - Ой, зачем я это сказал?!

  - А ты сам, - раздельно каждый слог выговаривает, глаза как щелочки, руки в боки, - ты сам пробовал носить домотканщину?! Мешковину?!! - как она это выговорила, матерное ругательство! - А я... её носила!

  - Аня, ты извини, вырвалось, - продолжает, словно не слыша. Выражение лица - вот-вот расплачется...

  - И мама носила, и бабушка... и сестра. - тут заминка, словно комок сглотнула, - Сами ткали и носили! Зимой и летом! Босиком ходили, - опять заминка, - Зимой! Лапти плести мы не умели. А батька мой помер! А ихнюю гу-ма-ни-тарку, - по слогам произнесла, - барин не позволял. Колдовскую одежду православному надеть не можно! А весть подать, что голодом и холодом пропадаем, поп запрещал! Испытание Божье нам де выпало! Терпите! Господь терпел и нам велел, - слезы так и брызгают из глаз, струйками текут по щекам.

  - Аня, Аня, что с тобой? - пробую опять обнять, успокоить, но девчонка отшатывается.

  - Я, я сейчас, - героически морщится, захлебывается рыданиями (из крепостных что ли?), - Кушать нам не было, совсем!

  - Что случилось-то? - в такие моменты надо дать выговориться. Спрашивать, хоть о чем угодно...

  - Бог, он ведь нам ничего не дает, только помогает! - сквозь слезы, - Человек делает свою жизнь сам. А если он не знает, как можно жить? А если ему не дают знать, как люди могут жить? Это же супротив и воли божьей и правды людской! Вот и мы, не зная, пропадали. А сколько и сейчас пропадают? Если бы не ваши, не вы... не такие, как они и вы, - хлюпает, глаза на мокром месте, - А наши баре ваще ничаво не знают-то! Главное, сами знать не хотят и другим не дают! На французском да голландском языках они свихнутые, только менуветы плясать, да вирши врать горазды! А ваши оттуда, о-ли-гар-хи, они-то всё точно знают! Потому нас всех... тутошних, заразой извести решили? Подчистую, до последней живой души, с бабами и детишками малыми? Ради сбережения своих пожитков краденых? Ради власти, неправедно добытой? - и добавляет неожиданно сурово, с жестом, более приличным римской матроне времен цезарей, а не русской деревенской девке - росчерком кулака с опущенным к земле большим пальцем, - Порешу иродов, Христом Богом и Божьей матерью клянусь, всех порешу! Самолично! - вот настроение скачет, будто "месячные"...

Добрая девушка, однако... Весьма кстати оказавшееся полотенце принимает без звука. Утыкает в него мокрую мордашку. Мощно сопит - втягивает слезы и сопли. Черт! Получается, они тут и вправду живут на границе нескольких миров. Плюс её возраст... И биография... Даже не знаешь, как с такой обращаться. И не надо - без вопросов утыкается носом в мою грудь, мгновенно промочив насквозь новую рубаху. М-м-м-да. Всё? Перепады настроения моментальные... Хоть и криво, но опять улыбается, только глаза ещё блестят...