— Товарищу полагается отъедать ровно треть!
— И это тоже… Короче, мы подумали и решили, что тебе надо помочь. Ввести, так сказать, в круг экономической элиты. — Эллинг горделиво приосанился, всем видом показывая, что его-то и вводить никуда не надо.
— Ну что? Ценишь нашу заботу? — с любопытством уточнил Яллинг.
— Ценю, — осторожно согласилась я. — А во сколько дензнаков?
— Дурочка! — обиделись эльфы. — Дружба бесценна!
— В общем, пошли с нами, — подвел итог Эллинг.
Идти было недалеко и недолго — в другое крыло, на первый этаж. Еще немножко пришлось поплутать по коридорам: эльфы крались на цыпочках, переговаривались знаками и знаками же жутко жалели, что не захватили трех черных бархатных полумасок — чтобы не узнали. Видно было, что все это приносит им невероятное удовольствие. А уж то, как дергаюсь я, не посвященная во все эти игры…
Однако коридор наконец кончился, и мы остановились перед самой обыкновенной дверью. Еще раз бдительно зыркнув по сторонам и свистящим шепотом уточнив у брата, не привел ли тот за собой шпионский хвост, Эллинг выстучал по косяку хитрую дробь. Изнутри немедленно раздались осторожные шаги; я слышала, как они приближаются, а потом замирают: видно, нас рассматривали в замаскированный глазок, прикидывая, стоит ли пропускать внутрь. Яллинг скорчил нетерпеливую гримасу, Эллинг показал двери кулак; решив подыграть, я начала задумчиво разминать пальцы, словно готовясь колдовать. Движение это я подсмотрела у магистра Дэнн. Не знаю, что именно произвело нужное впечатление, но дверь немедленно распахнулась.
Мы зашли. Внутри обнаружилась небольшая комната, большую часть которой занимал квадратный стол, напоминающий корчемный. Сходство усиливали надписи, покрывавшие столешницу от края до края. За столом этим сидело человек двадцать пять адептов, сосредоточенно резавшихся друг с другом в карты. Еще примерно столько же бродили вокруг стола, скучали, ожидая своей очереди, и давали всем полезные советы.
Из всех я знала только Хельги, сейчас игравшего с каким-то эльфом, да Генри Ривендейла, со скучающим видом стоявшего у окна. Подсказывать, видимо, было ниже его достоинства.
— С Ривендейлом не садись, — шепотом предупредил меня Яллинг. — Разденет до штанов. Он вампир, вдобавок благородный, а таких карты любят…
— Ребята, я вообще играть не хочу, — помотала я головой, отступая к двери.
— Почему? — хором удивились близнецы.
Я пожала плечами. А мрыс его знает почему! Не хочу, и все тут. Никто же не задумывается, почему не хочется совать руку в огонь…
