В.: Но с опытом пробуждения семя же посеяно. И если это происходит во время войны, ну так я стану пацифистом и тогда не буду больше воевать!
К.: Возможно, ты сделаешь что-то другое. Тоска по состоянию отсутствия «я» остается. Пацифист тоже хотел бы в отсутствие «я». Как раз когда он настроен пацифистски и хочет все гармонизировать. Тоска по этому блаженному состоянию, в котором больше нет «я», нет отделенности, нет границы, общая у солдат и пацифистов. Это их общая цель войны.
В.: Но ведь есть же, вероятно, преступники и жертвы!
К.: Пока здесь есть ты, все это будет. Давай посмотрим в корень: если бы тебя больше не было как личности, то больше не было бы войны, жертв и шести миллиардов других людей. Было бы только Сознание. То, что ты есть. Именно Сознание, которое проявляет себя в качестве войны, преступника и жертвы. Но поскольку ты существуешь в виде концепции, существуют все эти концепции войны и мира и действий за и против этого.
В.: Все это моя вина?
К.: С «я»-идеей рождается война. Война идет только с тобой.
Вопрос: Не важно, что ты говоришь, я все равно страдаю.
Карл: Страдание — это переживание отдельного существования. Но существует ли тот, кто страдает от этого? Существовал ли он когда-либо? Или это тоже только переживание того, что есть переживающий, который страдает от переживаемого? Страдало ли когда-либо то, чем ты на самом деле являешься? Страдало ли когда-либо восприятие, которым ты являешься, от фиктивной личности? От этой фиктивно страдающей личности, чье страдание — тоже фикция?
В.: Почему же фиктивной?
К.: Существует страдающий?
В.: Конечно! Даже если я, которая тут сидит, телом, умом и личностью представляю собой якобы лишь феномен, есть миллионы людей, которые пойманы в это представление о себе. И я из их числа.
К.: Пока ты это заявляешь, твое существование будет казаться реальным.
В.: Вот именно, и до тех пор у меня есть желание облегчить страдание. Свое и чужое.
К.: До тех пор пока это остается твоей реальностью и пока эти желания возникают, они в точности то, что должно быть. И каждый, кто говорит, что что-то неверно или иллюзорно, сам есть иллюзия.
В.: Разве просветленный дух не испытывает желания уменьшить страдание?
К.: Он больше не видит страдающего. Поскольку он исчез как страдающий, то больше нет и других страдающих. Когда тебя больше нет, нет и остальных шести миллиардов. Только Я и его проявление как Одно. Нет второго, нет другой личности. Только одно Бытие, Абсолют, сама Сущность.
