— Дикие собаки — переносчики бешенства. Кто-нибудь должен оповестить округ.
Ага, кто-нибудь.
— Да, мэм.
— А кого это я видела только что, выезжающей отсюда на такой странной черной машине? Вы, кажется, разговаривали, — она уже знала ответ. И это не было вопросом. Это было обвинение.
— Мэм.
— Кстати о странностях, директор Харпер только что поведал мне, что собирается предложить этой девочке Равенвуда перевод в школу по месту жительства. Она может сама выбрать любую из школ в трех близлежащих округах. Лишь бы не Джексон.
Я ничего не сказал. Я даже не взглянул на нее.
— Это наша обязанность, Итан. Директора Харпера, моя, каждого родителя в Гатлине. Мы должны быть уверены, что молодые люди в этом городе не попадут под плохое влияние. И будут держаться подальше от людей дурного сорта, — что означало от всех, кто был не таким, как она.
Она протянула руку и сжала мое плечо, как сжимала плечо Эмили десять минут назад.
— Я уверена, ты понимаешь о чем я говорю. В конце концов, ты один из нас. Твой папа здесь родился, твоя мама нашла здесь покой. Твое место здесь. Здесь не место всякому сброду.
Я взглянул на нее. Но не успел и рта раскрыть, как она уже была в своем фургоне.
На этот раз миссис Линкольн готова была пойти куда дальше, чем просто сжечь пару книжек.
Стоило мне оказаться в классе, как день превратился в поразительно обыкновенный, удивительно нормальный день. Больше я не видел никого из родителей, хотя и подозревал, что они кружат где-то возле директорского кабинета. На ланч мы с парнями как обычно съели по три порции шоколадного пудинга, хотя было понятно, о чем и о ком мы не говорили. Даже вид Эмили, лихорадочно переписывающейся с кем-то на уроке английского и химии, казался чем-то вроде подтверждения вселенской истины. За исключением того, что я знал, что, или вернее, кто является предметом ее сообщений. Как я и сказал — ненормально нормальный день.
До тех пор, пока Линк не заехал за мной после баскетбольной тренировки, и я не решил совершить что-нибудь крайне безрассудное.
Амма стояла на крыльце — явный признак беды.
— Ты виделся с ней? — мне следовало этого ожидать.
— Ее сегодня не было на занятиях, — формально это было правдой.
— Может, это и к лучшему. Беда ходит за этой девочкой по пятам, как псина Мэйкона Равенвуда. Не хочу, чтобы она пришла за тобой в этот дом.
— Я иду в душ! Обедать скоро будем? Вечером мы с Линком будем работать над проектом, — прокричал я с лестницы, стараясь говорить буднично.
