Временами мне хочется ударить её, сделать больно. Закатить хорошую оплеуху.
Почему я её ненавижу? Почему не оставлю? Это как больной зуб: трогать невыносимо, не трогать — не получается.
Я пресытился ею. Она мне надоела. Её костлявая фигура мне омерзительна.
Не-е! Я ненавижу вовсе не её. Себя!
Я не могу её бросить. Наташку не могу бросить. Не могу перестать таскаться к Марине Дмитриевне, жене отставного майоре и моего соседа. Не могу перестать трахаться с Костей. Не могу бросить колоться, пререкаться с отцом, не могу смотреть в глаза собственной матери.
Я хочу спать.
Болит голова. И хочется выпить. Или шырнуться. Но поздно. Теперь уже, наверное, все давно закрыто".
"23 февраля
О! Сегодня самый лучший день Защитника Отечества в моей жизни! Я сам себе "угодил".
Сейчас запишу по-порядку, как советует мне мой психиатр. Черт, какое слово лучше выбрать? С чего начать? И — это уже вопрос к себе, к любимому: зачем наедине с собой подбирать слова, смягчать выражения? А без энтого — никак! Эх, а люди ещё хотят избавиться от цензуры.
И так, наша… наша связь, наш "горячий, пылкий" роман с Костей дошел до слуха моей очаровательной прелестницы. До желтенького цыпленочка, ангелочка с пощипанными крылышками. Если точнее, не до слуха, а до взора.
Угораздило её припереться в самый не подходящий момент. Мы с Костей лежали на диване и взасос целовались…".
Лена отбросила от себя тетрадку, почувствовав, как от негодования загораются не только щеки, но даже уши. Девушка была разгневанна, разочарованна смущенна.
Зачерпнув горстями воду, плеснула ею в лицо.
Какая мерзость! Какая гадость! До сих пор автор был ей вполне симпатичен. "Герой нашего времени". Ну, недопонятый, не любимый роднёй, пресыщенной хладнокровной возлюбленной. Бывает. Имеющий, судя по всему, наркозависимость. Плохой, очень плохой, категорически не одобряемый Леной поступок, но удобоваримый, проглотить который с грехом пополам, ещё можно.
Но…"целоваться с Костей", кем бы он, этот Костя, не был, — это уж слишком!
Лена чувствовала себя так, словно это она была его девушкой. Словно это она вошла в комнату, застав парней за худшим из всех видов разврата. Мужеложство. Такое может вызывать только омерзение и опустошение. "Голубой король"! Звучит почти красиво. На деле же отдает какашкой!
Девушка потерла виски, лоб, глаза.
Что это она так разгорячилась? Ей-то, спрашивается, какая разница до интимных радостей неизвестного страдальца? Но ничего поделать с собой Лена не могла. Злилась, и все тут!
