Доктор забеспокоился, приняв откровения Николаева за бред больного.
Откуда-то появилась медсестра и вколола иглу шприца в капельницу. Андрей только тогда и заметил что он под капельницей. Мозг начал снова отключаться, сначала поплыла картинка, затем выключился свет, а потом и звуки пропали.
Новое пробуждение не было бурным. Николаев проснулся, открыл глаза и сразу вспомнил всё то, что с ним было до того момента когда он заснул. Виталия Петровича рядом не оказалось, как не оказалось никого из младшего медицинского персонала. Андрей осмотрелся. Помещение, в котором он находился, просторное и квадратное по форме.
"Больничная палата", — предположил Николаев.
В палате преобладал белый цветовой фон. Потолок, стены, жалюзи, закрывающие оконный проём, дверь в коридор, кроватная душка в ногах — кипенно белые. Лишь покрывало и простынь с цветными рисунками.
Андрей сделал попытку привстать, чтобы увеличить сектор обзора, но его руки оказались привязанными.
"Вот это новость…", — прокомментировал он неожиданные ощущения.
"Я оказался буйным, и меня пристегнули к кровати" — продолжил он размышлять.
Андрей пошевелил ногами — они свободны. Тогда он сполз немного вниз с подушки и попытался подняться на локтях, на несколько секунд ему это удалось, однако круговой обзор не расширился, но табличку в ногах взгляд зафиксировал. За краткое мгновенье он успел прочесть лишь оглавление: "Николай (Колян), фамилия неустановленна. Дата госпитализации: 14 дней до ноябрьских календ".
"Шифруются, специально написали шиворот на выворот", — всё, что пришло ему в голову в этот момент.
"Тест, наверное, такой, можно считать я его прошёл — это семнадцатое октября".
Эта мысль успокоила его, и он больше не предпринимал новых попыток подъёма туловища. Андрей стал смотреть в потолок и размышлять.
"Наркодиспансер? Какой-то придурок, типа Виталия Петровича, отрабатывает на мне новый метод лечения, заморочит голову, пригласит свою братву, покажет меня безнадёгой, а потом вылечит".
Он даже улыбнулся своим фантазиям, ему понравилась идея о врачебном надувательстве. Следующий шаг в размышлениях стёр улыбку с его губ.
"Каким же образом я попал в женское общежитие? В нашем районе поблизости нет никаких общаг, кроме нашей. Куда же меня занесло? Да, вот это браслет! Подсунула Васька мне торчок на все времена — никаких денег не жалко. Правда, потерял я его, похоже, ничего, знаю теперь что искать".
Он вспомнил о родных. Мать снова будет плакать, а отец кричать о том, что больше не даст ему ни копейки.
