— "Сейчас бы кто-то ещё и думал за меня, вообще бы, кайф".
Вдруг бар видоизменился, размазался, девчонки исчезли, и появилось новое лицо.
— "Кто это?"
Оно показалось ему знакомо.
— "Мессинг?!"
— "Но это же…"
Он открыл глаза, бар исчез, улетучился, но Мессинг остался.
— Ты откуда взялся? — удивился Андрей и стал всматриваться в картинки монитора.
Там Мессинг, управляемый Святославом, сражался со сторожем этажа, компьютерным монстром.
— Так вас уже двое? Вот те раз. А ну пошёл вон, пока я Инкуба не активизировал.
— "Ты же сам меня пригласил".
— Я? Когда это?
— "Я исполнитель желаний, хочешь, посетить комнату удовольствий? Там не надо даже мечтать, там надо лишь наслаждаться".
Тут только до Николаева дошло, что голограмма разговаривает с ним у него же в голове. Транссканер лежит на столе там, где он его и оставил. Не успел Андрей собраться и проанализировать ситуацию, как голограмма махнула рукой в сторону реальной двери, и та вместе с частью стены стала голограммой. Мессинг подошёл к ней и взялся за ручку, обернулся и кивком пригласил Николаева за собой.
Андрей, лишённый воли и совсем обалдевший, с радостным постукиванием в груди, поднялся с места.
Мессинг открыл дверь и вышел за порог, Николаев последовал за ним. За порогом голограммой было уже всё. Кругом сверкало и переливалось, Андрей посмотрел на кисти рук, они тоже были голограммой. Он осмотрел себя. Он — голограмма!
— "Кайф!"
Он весь светился, его охватила эйфория.
— Вникай, я убиваю уже второго монстра, а те не могут отнять даже частичку энергии, жизнь постоянно пополняется, — восторгался Святослав, — скоро поднимусь этажом выше.
— Сват, смотри, это не по правилам, как бы ни оштрафовали, — предостерёг его Ян.
— Ладно, для первого раза достаточно, теперь этаж уже и сам возьму.
Святослав дал команду на отключении эгрегоростратума, вторая шкала жизни исчезла.
Вдруг всё погасло и лишь он, Андрей Николаев, продолжал светиться. Блаженство улетучилось, навалился страх. Со всех тёмных углов поползли жуткие тени, гармония звуков обернулась какофонией душераздирающих криков, но вот и они смолкли, отчётливо обозначился страстный шёпот:
— Свет среди нас. Мы выпьем его, нам будет приятно.
Ужас парализовал Андрея.
— "Это плохие миражи, нужно лишь открыть глаза".
Он открывал и закрывал глаза, но ничего не менялось.
— "Браслет! Сдёрнуть браслет".
Он стащил с руки браслет и швырнул его в сторону. Светящееся кольцо улетело во мрак и рассыпалось там множествами искр. На миг ему почудилось, что оно перед тем как погаснуть, осветило страшные уродства, таящиеся во мраке.
