Дон Хайме не ожидал от этой встречи ничего обнадеживающего: он был слишком благоразумным человеком, чтобы тешить себя пустыми мечтами. Однако он с удивлением замечал, как новые переживания постепенно захватывают его. Впервые его учеником была женщина, и то, что эта женщина – Адела де Отеро, придавало всей ситуации особую прелесть, которую он, сам не зная почему, осознавал как некое эстетическое удовольствие. Его необычный ученик – противоположного пола. Ему удалось с этим смириться, подавить возмущение, загнать предрассудки в столь дальний угол, что их слабый ропот уже не был слышен. И внезапно он ощутил свежесть и новизну: случилось нечто совершенно новое, чуждое его доселе однообразному существованию. Дон Хайме без сопротивления отдался тому, что совсем недавно пробуждало в нем лишь тяжелые предчувствия и невеселые мысли, – захватывающей игре оживших чувств, в которой единственным действующим лицом был он сам.
Без четверти пять дон Хайме последний раз обошел дом. В кабинете, одновременно служившем гостиной, все было на своих местах. Консьержка, трижды в неделю мывшая в квартирах полы, аккуратно протерла висящие в зале зеркала; тяжелые портьеры и полуприкрытые ставни создавали в зеркальном отражении уютный золотистый полумрак. Без десяти пять он последний раз осмотрел себя в зеркале, поспешно пригладил волосы и расправил складки одежды. На нем был привычный рабочий костюм – рубашка, узкие брюки, тонкие кожаные туфли; все безупречной белизны. Поверх костюма он надел темно-синюю куртку английского сукна, вышедшую из моды, довольно заношенную, но удобную и легкую, которая – он знал это – придавала ему безупречно элегантный вид. Вокруг шеи он повязал платок из тонкого белого шелка.
Когда маленькие настенные часы уже готовы были пробить пять, он сел на диван в кабинете, положил ногу на ногу и рассеянно открыл книгу, лежавшую на соседнем столике: потертый том «Мемориала Святой Елены» [25]. Он перевернул несколько страниц, тщетно пытаясь сконцентрировать внимание на чтении, однако вскоре вновь поднял взгляд на часы: семь минут шестого. Он посетовал было на женскую неточность, но внезапно его охватил страх: а что, если она не появится? Он уже начал терять надежду, как вдруг раздался стук в дверь.
Фиалковые глаза смотрели на него лукаво и оживленно.
– Добрый день, маэстро.
– Добрый день, сеньора де Отеро.
Она обернулась к служанке, стоявшей позади нее на лестнице. Дон Хайме узнал смуглую девушку, открывшую ему дверь на улице Рианьо.
