Она пошла за ним к выходу из вокзала.
— Я имела в виду, пообедать вместе. Вдвоём. За одним столом.
— Если хотите, мы можем сесть за разные столики.
Он услышал, как у Мэгги вырвался смешок.
— Мы будем сидеть за одним столом, — решительно заявила она, — но не разговаривать.
Пока они шли вдоль дороги, туман сгустился до мелкого дождика. Воздух стал белым и сырым.
— Идёшь, как сквозь облако, — сказала Мэгги, глубоко дыша. — Когда я была маленькой, то думала, что облака должны быть очень вкусными. И однажды попросила кусочек облака на десерт. Мама положила мне в тарелку взбитых сливок. — Она улыбнулась. — Вкус оказался и в самом деле чудесным, как я себе и представляла.
— А вы тогда знали, что это просто взбитые сливки? — спросил Марк, зачарованный тем, как туман заставляет повлажневшие волосы ложиться вокруг лица лёгкими завитками.
— Да, конечно. Но это не имело значения… главное, что я оказалась права!
— Мне трудно понять, где проводить границу для Холли, — сказал Марк. — Они пишут письма Санта-Клаусу в том же самом классе, где узнают, что динозавры действительно существовали. Что же я должен говорить Холли про то, что реально, а что — выдумка?
— Она уже спрашивала про Санту?
— Да.
— И что вы ответили?
— Я сказал, что так и не решил это для себя, но многие люди в него верят, поэтому она, если хочет, может верить.
— Прекрасный ответ, — одобрила Мэгги. — Фантазия, игра в «понарошку» очень важны для детей. Те, чьё воображение не органичивают, на самом деле лучше различают выдумку и реальность, чем остальные.
— Откуда вы это знаете? От феи, живущей у вас в домике на стене?
— Хамите, — широко улыбнулась Мэгги. — Нет, я это знаю не от Клевер. Я много читаю. И интересуюсь всем, что связано с детьми.
— Мне нужно знать больше, — в его голосе послышалась грустная ирония. — Я из последних сил пытаюсь не испортить то, что осталось от детства Холли.
— Насколько я могу судить, у вас прекрасно получается. — Повинуясь неосознанному порыву, она взяла его руку и чуть сжала — жест утешения и одобрения. Во всяком случае, Марк был почти уверен, что она это имела в виду. Вот только его рука обхватила её ладошку и превратила непринуждённое соединение в нечто иное. Нечто сокровенное. Собственническое.
Мэгги ослабила пожатие. Марк чувствовал, как свои собственные, её нерешительность, её невольное удовольствие от того, как подходят друг другу их ладони.
Всего лишь касание рук, ничего из ряда вон выходящего. Но оно словно сместило земную ось. Он, казалось, не в силах был разобраться, сколько присутствовало в его чувствах физического и сколько… другого. Всё смешалось, спуталось новым для Марка образом внутри него.
