После чего Майк, натер его листвой и наклеил вокруг прихваченную где-то по пути смолу, чтобы не учуяли животные. При всем этом ещё и прочёл небольшую лекцию как надо двигаться и вести себя наблюдая, на что обращать внимание, о чем сообщать обязательно и на что не обращать внимание. Когда он наконец распрощавшись растворился в листве, у Лалки было такое чувство, что он за эти пол часа с небольшим, успел окончить университет и разгрузить пару вагонов угля.
Оставив Лаки на насесте, Майк придал их следам у дерева вид временной стоянки, будто кто-то вышел на опушку, но побоявшись идти далее через открытое пространство ушёл назад, и замаскировал след ведущий к дереву.
После чего еще раз изучил в оптику местность и переместился в примеченный ранее овражек, чтобы подготовиться сам. Там расстелил накидку и положив под руку пистолет, убрав в походное положение АКСУ расчехлил винтовку.
Винтовка это часть стрелка. По ней можно узнать о владельце порою гораздо больше, чем по досье. Майк, пользовался не штатной армейской, а купленной по случаю М14. Это была перестволенная, армейская винтовка для выделенного стрелка. Видимо, ее привез из-за рубежа богатый любитель охоты. Ложе, было заменено Майком на вырезанное из другого дерева. Внешне оно отличалось от "старого", и походило на "боевое" первых армейских образцов, отличаясь от них только рисунком дерева, и тем, что не было залакировано. Майк любил ощущать в руках именно само дерево, его теплоту. Тульский мастер, делавший ложе, пропитал его по старым фамильным рецептам. Так же, по знакомству, Майк заказал к ней ствол с более высоким классом обработки внутренней поверхности. Кто бы что не говорил, но в той, некогда великой стране, в которой он родился, умели делать вещи. Правда единичные экземпляры, но так, что кое какие образцы вряд ли могли повторить даже в военных лабораториях НАТО, со всеми их передовыми технологическими наворотами. Например уже готовый ствол, мастер отнес еще одному своему другу в одном из "ящиков", где и без того уникальному стволу, повысили молекулярную плотность. Причём, всё это делалось, более на хороших отношениях и любви к искусству, чем за уплаченные за то деньги. А вынос и внос, на сверх секретные объекты, довольно объёмистого куска металла, осуществлялся не с использованием пропусков, а за халявный разливной коньяк, что доставал опять же один знакомый на Черноголовке. Но это впрочем, уже другая история.
