А в любви – это уже и не качели, это горки американские: еще секунду назад любила и верила, что любима, а сейчас вдруг затянуло тебя в мертвую петлю отчаяния: не любит, не любит, не любит, не– зачем все это, пустое, обманулась опять, напридумывала. И Эллочка опять начинала биться головой о стены, закусывать до боли губы. Вспоминала Профсоюзника, Алешеньку своего, восстанавливала в памяти черточку за черточкой лицо его – и не получалось у нее ничего...
В какой-то момент Эллочка прервала свой нервный бег от окна до стены, остановилась, замерла и попробовала взять себя в руки.
– Что же это я делаю? – спросила себя вслух Эллочка. – Что же это со мной происходит?
Спросила себя, одернула. Села в кресло, закинула ногу на ногу.
– Все будет хорошо, – сказала сама себе, как заклинание. – Ему просто нужно время разобраться в своих чувствах. В понедельник увидимся, и все будет хорошо.
А обида уже росла где-то внутри ее существа: не прибежал с цветами, не позвонил даже, забыл.
Эллочка еле дожила до понедельника.
Дожила до понедельника, затащила в свой кабинет Маринку и тут же созналась ей во всем: и в птице-тройке, и в яблочном пароходе города.
– Ну и дура, какая же ты дура! Ну как так можно!!! – взвыла Маринка.
– Ну... Он сказал: завтра война... – Почти плакала Эллочка.
– Какая война?!
– ОЯТ к нам привозят, ракеты на заводе делают...
– Какие ракеты?!
– Ну делали же, – Эллочка притянула Маринку к себе и прошептала ей в ухо: – КНМ...
– Господи, да об этом все знают. Это же не военная техника, это так, вспомогательная...
– Пупкин, он сказал, замешан...
– Что, Пупкин ядерные боеголовки тайно в чемоданах возит?
Эллочка разрыдалась. Маринка нервно забегала от двери к окну и обратно.
– Час от часу не легче. Ну Профсоюзник, ну наплел. Все, привет, теперь он на коне. Да разве можно умной женщине показывать свое истинное отношение к мужикам?! – И Маринка разошлась на два часа.
Эллочка по полной программе осознала глубину своего интеллектуального падения.
– И коньяка-то под рукой нет, – резюмировала Маринка.
– Но знаю я, знаю, что он – бабник... – убивалась Эллочка.
– Бабники бывают разные! – обрадованно начала вещать Маринка. – Их надо знать в лицо.
– Разные? – ахала Эллочка.
– Они делятся на классы. Класс первый – Голодная Дворняжка. Вникай. Все просто. Как голодная дворняжка, сколько ее ни корми, везде прячет на черный день косточки, так он – постоянно припасает женщин (на одинокую старость, что ли?). Как его узнать? Внешне может выглядеть очень даже непрезентабельно. Вид несчастный и одинокий. Рос, скорее всего, без отца. Твой Профсоюзник рос без отца?
