«Как же это было давно, давно!» – думала Эллочка, играя на работе в тетрис.
Еще бы, вместе с Ивановым из ее жизни исчезли, казалось, вообще все особи противоположного пола. И эти долгие годы бабских разговоров на работе, бесконечных проверок школьных сочинений дома едва не превратили принцессу в лягушку. Этакая сказка наоборот. Но это мы теперь все знаем про нее, а Эллочка, оптимистично настроенная, свято верящая в светлое будущее, уже и думать забыла про Гаврилова, Иванова, про долгие годы одиночества и мокрые подушки. Вот она вся на ладони: светится, глупо хихикает и ждет звонка из профсоюза.
Да, да, Эллочка влюбилась. У нее в голове начался тот самый бесконечный монолог, в котором она постоянно оправдывалась перед ним, что-то ему объясняла про себя, в чем-то его обвиняла – то самое состояние, которое женщины называют «думаю о нем и днем и ночью».
Сначала Эллочка обвиняла его в хамстве, представляла себе, как она входит в его кабинет и дает ему пощечину. Она подолгу вспоминала это самое лицо, по которому следовало ударить, но чем больше она его себе представляла, тем меньше ей хотелось приводить глупый план в действие. Эллочка ни минуты не сомневалась, что Профсоюзник – бабник и вообще такая же сволочь, как все остальные мужики, но при этом умудрялась часами изводить себя, укоряя в нечуткости и невнимании к нему. Эллочка постоянно повторяла его последние слова о том, что она обращает на него внимание, только когда ей что-нибудь от него нужно, и чувствовала себя эгоисткой, жестокой и черствой.
А он между тем – полдня уже прошло! – не звонил и не заходил.
Эллочка чуть было не бросилась на второй этаж в профком, но вовремя перехватила себя и остановилась в нерешительности. А что она ему скажет? Даст пощечину, а потом расплачется и предложит свою дружбу? Глупо, как глупо! Эллочка села за компьютер и снова влезла в тетрис, чтобы прийти в себя. «Но как же приятна была его рука под юбкой!»
Последняя мысль сразила Эллочку наповал, она в испуге закрыла тетрис и открыла недописанную статью о технике безопасности на предприятии. «За последний месяц имело место восемь падений рабочих со станков» – тупо прочитала она собственные слова. Видела Эллочка эти станки – залезать надо на трехметровую высоту, чтобы добраться до пульта управления: падать, стало быть, есть откуда. Интересно, это один и тот же рабочий падал со станка или восемь разных звезданулись? Каждый месяц они, что ли, так падают? Эллочка перечитала свой черновик с совещания – выходит, каждый месяц. Перечитала статью – отчет о падающих рабочих – звучало непередаваемо глупо. Эллочка писала ее уже вторую неделю и все не могла закончить. Она плюнула и снова открыла тетрис.
